Либерализм и тоталитаризм

Хрестоматия

Предисловие

Есть ли либерализм в России?

Отвечать на этот вопрос начнем даже не с выяснения, что такое «либерализм», а с того, что такое «есть». Всякое «бытие» имеет две стороны: скрытую (сущность) и наличную (явление). Гегель первую книгу «Учение о бытии» своей «Большой логики» начинает так: «Бытие есть неопределенное непосредственное. Оно свободно от определенности по отношению к сущности, равно как еще свободно от всякой определенности, которую оно может получить внутри самого себя». Сказанное означает, что на поставленный вопрос, можно смело отвечать «есть», поскольку на бытие либерализма в России не повлияет никакая его определенность — ни та, которую мы ему сообщим, ни та, которая сама нам явится в жизни.

Однако такое абстрактное понятие бытия либерализма мало кого может устроить. «Сущность должна являться», говорит Гегель, т.е. «обналичиться», и желательно в достойных формах. К несчастью, когда либерализм обнаруживает себя в России в своей непосредственности, т.е. вне нашего определения, и мы его можем только видеть, слышать, ощущать, — в пору воскликнуть: «Либерализма в России нет!» Уж лучше ему находиться в состоянии «небытия», чем являться в столь извращенных формах. А как сказал один средневековый схоласт, «небытие есть нечто столь скудное, пустое и безобразное, что нельзя достаточно пролить слез над таким прискорбным состоянием».

Хорошо было бы если бы сущность либерализма явилась в Россию, скажем, в форме могучей исторической личности или массовой политической партии или, наконец, в виде какого-нибудь «золотого дождя». Но нечто не может возникнуть из ничего; еще труднее появиться либерализму прямо из коммунизма.

Всякая идеология противна психологии. Если и говорить о «либеральной идеологии», то только в смысле открытой системы научных знаний, правовых норм, политических и экономических установок, культурных традиций, религиозных переживаний, а также разумной, гуманной и терпимой жизненной позиции. Либерализм может проявиться в виде идеологии только на фоне уже существующих идеологий, скажем, фашизма и коммунизма, что актуально для России, причем в форме противодействия им; в отсутствии же фашизма и коммунизма, либерализм, как идеология, не обнаруживает себя.

Определять сущность либерализма бессмысленно, поскольку это и политика, и право, и экономика, и наука, и религия, и культура, и обычаи самых различных групп населения. Пытаться охватить конечной дефиницией неисчерпаемое содержание жизни человека и общества, значит заранее обречь себя на неудачу. Но можно и нужно говорить о признаках проявления либерализма на фоне однопорядковых проявлений фашизма и коммунизма. Только в сравнении и на контрастах возможна идентификация и дифференциация идеологических предпочтений.

Главными формами наличного бытия либерализма являются творчество, деловитость, доброжелательность. Массовыми формами проявления коммунизма являются зависть, иждивенчество, нытье; фашизма — агрессия, инфантильность, зажатость. Для восприятия этих качеств, нужны образы. Вот они: если представить носителями либеральных свойств зрелых, мудрых, благородных, сильных мужчин и женщин с добрыми намерениями, испытывающими искренние чувства любви, дружбы и солидарности со всеми людьми планеты, то носителями двух последних тоталитарных форм будут безликие толпы, серые массы, лишенных воображения людей. Либерализм — это наше неотвратимое будущее; коммунизм — наше прошлое; его образ вы можете видеть в жутко перекошенной гримасе злобной старухи; фашизм, к несчастью, наше настоящее; его вы увидите в тупом взгляде прыщавого подростка, все существо которого подчинено желанию маршировать. Фашистская агрессия имеет биологическую основу, она разжигает вражду между кровью и кровью. Коммунизм тут же превращается в фашизм, как только зависть перерастает в ненависть; тогда неимущие идут на имущих, один экономический класс претендует на собственность другого. При этом люди из имущего класса воспринимаются неимущими как враждебный биологический вид, подлежащий уничтожению. Поэтому коммунизм — это временно «отложенный» фашизм, а фашизм — это далеко «продвинутый» коммунизм; обе формы идеологии являются двумя разновидностями тоталитаризма.

С введением последней категории кладется новый ряд различий. Либерализм — это индивидуализм, свобода, разумность, человеколюбие; это самость человека. Индивидуализм прежде всего предполагает самостоятельность принятия решений и опору на собственные силы. Свобода суть душевный порыв, творческое вдохновение, импульс энергии, который, однако, попадает в разряд либерализма благодаря своей разумности. Всякая личность посредством своего интеллекта способна жестко контролировать свои действия, гасить внутренние противоречивые импульсы и гармонизировать внешние события, пытаясь исключить конфликтные ситуации. Все это делается во имя человека, для освобождения и облегчения его жизни. Либерал стремится, чтобы люди, окружающие его, так же смогли творчески реализоваться, как смог реализоваться он сам.

Тоталитаризм — это глупость, насилие, бесчеловечность и никчемность; это яйность человека. Яйность узнаваема в призывах закидать Запад шапками, захватить Чечню двумя парашютно-десантными батальонами и т.д. Если самость дает, яйность отнимает, причем фашизм это делает путем насилия и вероломства, а коммунизм путем дележки, воровства и попрошайничества. Самость — это гуманизм, осмысленная деятельность, направленная вовне, на других; яйность — это эгоизм, идиотизм, жадность, спонтанность поведения, неумение держать себя в рамках. Продуктами деятельности самости являются различные блага: истина, красота, доброта, справедливость, полезность. Яйность сеет одни мерзости: ложь, безобразие, зло, несправедливость, разруху. Из-за своей трусости яйность сбивается в табуны и подло нападает на мирно созидающую самость. Самость — это множество: мозаика разноцветных качеств; яйность — это одно: единое серое количество. Самость, уединяясь, проникает вглубь; яйность, сливаясь, растекается по поверхности.

Свобода и ее душители существовали всегда; нельзя указать ни место, ни время возникновения либерализма и тоталитаризма. Обе силы, и злая и добрая, заложены в человеке одновременно: первая в виде свободной и разумной воли, вторая в виде произвола и низких вожделений. Совесть есть арена борьбы личности и личины, самости и яйности. Обе силы наличествуют и в обществе: вся мировая история есть арена борьбы либерализма и тоталитаризма, взятыми со всеми их определениями. История подсказывает, что у человечества нет шансов надолго застыть в каком-то одном предельном состоянии.

Акимов О.Е.