Акимов О.Е.
Проблемы египтологии
О подлинности портретов Нефертити
Часть 5
Итоги предыдущего расследования
В первой части говорилось, что командой археологов, возглавляемой Барри Кемпом (Barry Kemp), в начале 2000-х годов было обнаружено туловище Нефертити-1. По непонятным для нынешних ученых причинам Борхардт почему-то выбросил его в мусорную кучу, как не представляющего никакой ценности.
Даже сама голова царицы парной (вместе с Эхнатоном) скульптурной композиции поначалу не привлекла внимание ни этого археолога, ни его спонсора, Джеймса Симона. По всей видимости, их интересовали древнеегипетские находки не столько с научной точки зрения, сколько с эстетической. Именно этот, отнюдь не научный, мотив довлел над всеми амарнскими экспедициями 1911 – 1914 гг., спонсируемыми Симоном и возглавляемыми Борхардтом.
Там же, в первой части, говорилось, что гипс, которым покрыт цветной бюст Нефертити-3, не выдержал бы испытание тремя с лишним тысячами лет и превратился бы в пыль. Место, в котором найден бюст, находится вблизи большой реки и в неподходящих для сохранности климатических условиях. Эрозии материала могли способствовать, если не подтопления Нила, то не редкие дожди, о которых, между прочим, писал и Борхардт.
В результате этого тонкий слой гипса, нанесенный на поверхность лица Нефертити-3 и оказавшийся под полуметровым слоем влажного песка и глины, просто бесследно бы исчез за столь длительный период времени. Во всяком случае, голова Нефертити-3 выглядела бы не лучше, чем чисто известняковая голова Нефертити-3а, найденная в Амарне Дэвисом в 1907 году.
В последнем подразделе первой части, Материалы скульптурных портретов, дается классификация горных пород, используемых для изготовления скульптур, по основным физико-химическим свойствам (плотность, прочность, истираемость, пористость, водопоглощение). Согласно этой классификации все материалы по прочности, как основному параметру, можно расположить в следующий ряд: гранит, песчаник, мрамор, известняк, туф и гипс. Голова Нефертити-1 высечена из гранита, точнее, гранита-диорита — самого прочного материала из этого ряда. Между тем на его поверхности можно видеть сильнейшие следы эрозии. Если такой материал не выдержал тамошних условий, то говорить о гипсовых головах, найденных поблизости, просто не приходится.
Во второй части работы «О подлинности портретов Нефертити» обращалось внимание на форму бюста Нефертити-3. В середине 2000-х годов данный вопрос наиболее остро поставил швейцарский искусствовед Анри Штирлин (Henri Stierlin). Он начал активно обсуждать его с директором Египетского музея Берлина Дитрихом Вилдунгом (Dietrich Wildung), где постоянно в течение многих десятков лет экспонируется бюст Нефертити-3. Директор категорически не согласился с гипотезой искусствоведа о том, будто бюст Нефертити-3 ненастоящий.
Одним из аргументов Штирлина было то, что бюст царицы не удовлетворяет древнеегипетским канонам, в частности, вертикально обрубленные плечи выполнены в духе модерна конца 19-го — начала 20-го столетия. Другим хотя и старым, но очень важным аргументом является заранее запланированное уродство царицы. Получается, что прекрасное лицо Нефертити-3 скульптур Тутмос обезобразил отсутствием левого глаза. К этому изъяну добавились более чем странные повреждения ушей. Их раковины сломаны у известняковой заготовки, но сверху все повреждения известняка замазаны гипсом. Получается, что эти повреждения тоже носят не случайно-механический характер, а художественно-спланированный.
Одноглазие было запланировано с самого начала, о чем свидетельствует различная обработка поверхности левой и правой глазницы на уровне гипса. Повреждение ушей осуществлено на уровне заготовки. Эти снимки сделаны с помощью компьютерного томографа и показаны в фильме [2].
Штирлин также обратил внимание общественности на странные манипуляции с бюстом, происходившие до и после Первой мировой войны. Впервые цветную царицу общественность увидела в 1924 году, а найдена она была в конце 1912 года. Вопрос, где и почему ее так долго прятали, наводит на неприятные подозрения. Если говорить о дальнейших путях расследования этой аферы 20-го века, то данное направление поиска является наиболее перспективным. Тщательное социально-психологическое исследование ситуации, сложившейся в Германии на период 1911 — 1924 гг., дает окончательное решение всех проблем, возникших вокруг Нефертити-3.
Однако гвоздем второй части стала иная острая проблема. Дело в том, что в дискуссию между Штирлином и Вилдунгом подключился Кемп, директор Амарна-проекта, причем самым демократическим образом. Видимо, с его подаче были запущены съемки фильма «Одиссея Нефертити» [2], во всяком случае, он выступает главным героем фильма-расследования, который мало говорит сам, но дает высказаться многим компетентным людям.
Сюжет фильма многослойный, но он пронизывается одной красной нитью, в качестве которой выступает технический эксперимент, проведенный с помощью компьютерного томографа.
Просвечивание бюста показало, что известняковая начинка Нефертити-3, выглядит, по мнению Вилдунга, намного старше, если можно так выразиться, ее гипсовой оболочки. Перед взором директора возник образ изможденной матери шестерых детей. Однако зритель вряд ли согласиться с таким выводом. Он воочию зрит, что каменная скульптура высечена торопливо и небрежно, а все огрехи замазаны дешевым непрочным материалом, на поверхность которого нанесены яркие краски.
В Эпилоге фильма «Одиссея Нефертити» Кемп высказал пожелание об удовлетворении требований египетской стороны: вернуть цветной бюст на родину. Странным здесь является то, что кембриджский профессор, указывая будущее место нахождения бюста, назвал не прославленный Каирский музей, а маленький музей, находящийся непосредственно на территории Амарны — там ему место, говорит этот ученый.
В конце фильма [2] режиссер показал сцену, как археолог-актер Борхардт с чувством исполненного долга передал «найденный» им бюст Нефертити-3 египтянину и они вместе с оживленной группой людей двинулись по дороге в Амарну. Обратите внимание, крайний слева человек держит скульптурную голову Эхнатона, которая была выточена прямо во время съемок фильма. Очевидно, ее цена ровно такая же, как и цена цветного бюста Нефертити-3.
Таким образом, у зрителя создается впечатление, что Кемп, проработавший на раскопках Амарны вот уже 40 лет, знает истинную цену этой фальшивки. Увы, не в его компетенции решать подобного уровня культурно-идеологические и политические вопросы. Правильно оценивая реалии сегодняшнего дня, он в конце фильма с досадой произносит фразу о том, что ему, видимо, не суждено увидеть, когда каменная статуя Нефертити-3 вернется назад, в египетскую столицу Нового царства 18-й династии.
В третьей части работы рассказывается о ряде организационно-археологических мероприятий, проведенных Людвигом Борхардтом на месте раскопок. Все они подготавливали общественное мнение к появлению на свет очень необычного бюста Нефертити-3. Началось с того, что вблизи Великого Храма Атона археологи откапали странную вещицу. На одной стороне известнякового блока размером 27 × 16,5 × 4 см был вырезан рельеф молящейся девушки, а на обороте этого же блока вырезано плоское изображение Нефертити-12, которое сильно смахивает на объемное изображение Нефертити-3.
Искусственно созданные сколы на изображении молящейся девушки настораживают критически мыслящих зрителей. Еще большее удивление вызывают вертикально обрезанные плечи у Нефертити-12, как это сделано у бюста Нефертити-3. В древнеегипетской традиции принято изображать лица в профиль, а плечи развертывать так, как у девушки, т.е. чтобы зритель мог видеть оба плеча. Но самым поразительным фактом является то, что образ Нефертити-12, как две капли воды, похож на образ Нефертити-3b, вырезанный на Берлинской иконе.
Рельеф с Нефертити-12 сделан на оборотной стороне блока, на котором с лицевой стороны изображена молящаяся девушка. Известняковый блок размером 27 × 16,5 × 4 см был найден около Великого Храма Атона, т.е. там, где была найдена Берлинская икона с образом Нефертити-3b. Аферисты ориентировали публику на то, что Тутмос скопировал Нефертити-12 с Нефертити-3b, а объемный образ Нефертити-3 с Нефертити-12.
Ниже, на левой фотографии показан фрагмент подлинного рельефа, на котором изображена Нефертити-3b с дочкой; на правом снимке — его подделка, выполненная по указанию Борхардта. Древний художник показал, как девочка смотрит на змею и тянется к ней рукой, а змея в ответ опускается к ней на ладонь. Скульптор-фальсификатор не учел этого игрового момента. Он убрал девочку, так что в итоге получилась непонятная картина. Спрашивается, зачем змея свисает с короны Нефертити-12. Может быть, она собирается ужалить царицу в глаз? Именно это повторение изгибов сразу двух змей доказывает, что копирование рельефа Нефертити-12 производилось с Берлинской иконы с Нефертити-3b.
Слева — Нефертити-3b с алтаря, хранящегося в Берлине;
справа — рельеф Нефертити-12, хранящийся в Каире.
К археологической афере 20-го века готовились долго и тщательно. Было изготовлено несколько десятков голов — в основном, из недолговечного гипса — царя, царицы, их дочек, других мужчин и женщин, которые впоследствии закапывались доверенными людьми Борхардта на территории Амарны, а затем другие рабочие их откапывали уже в качестве «шедевров» древнеегипетского искусства. В подразделе Шипы на головах и краска на лицах Нефертити обращается внимание читателя на «слепой взгляд», чуждый древнеегипетской художественной школе, абсолютно ненужную разметку и ошибочную форму шипа на многих головах царицы.
Вверху Нефертити: слева — слепая, справа — зрячая; внизу Эхнатон: слева — слепой, справа — зрячий. «Слепого взгляда», т.е. отсутствия зрачков, древнеегипетская художественная традиция никогда не знала. Это изобретение привнес Борхардт вместе со своими подельщиками. Слева показаны его подделки Нефертити и Эхнатона с большим бельмом на оба глаза; справа — те же лица, но уже со зрячими глазами. Так могла бы выглядеть царская чета, если бы ее ваяли действительно древние египтяне.
В подразделе А был ли Тутмос ? рассказывается об ошибочном обосновании существования мастерской Тутмоса. Разумеется, какой-то скульптор жил в доме, где нашли незавершенную скульптурную композицию с головой Нефертити-1, исполненную в традиционной древнеегипетской манере, но говорить о целой мастерской по изготовлению более чем странных голов, конечно же, не приходится.
Советский египтолог Ю. Я. Перепелкин обращает внимание на то, что в Амарне жил верховный скульптор Ивти, который был назначен матерью-царицей Тией. Именно он вырезал из черного эбенового дерева ее голову. Кроме того, имя «Тутмос», связанное с культом Луны, не мог носить придворный скульптор. Скорее всего, предположил Перепелкин, он взял бы имя «Рамос», связанное с культом Солнца.
Ниже мы убедимся, что Борхардт знал об этих прописных истинах для всякого специалиста по амарнской культуре, однако он встал на путь откровенной фальсификации. Далее мы также узнаем, что на это его подвигла не только жажда наживы, но и безвыходное положение, в котором он оказался вместе со своим шефом Симоном.
Четвертая часть начинается с обсуждения проблемы повторяющихся сюжетов. В наши дни невзыскательная публика умиляется по поводу уцелевшего фрагмента обширной росписи, который называется «Две дочери». Но этот крохотный фрагмент, не особенно тщательно прописанный, древние мастера, наверняка, не заметили бы. Между тем, фальсификаторы изготовилы сразу два рельефа с изображениями этих двух дочерей и множество объемных голов, почти не отличающихся друг от друга.
Людей далеких от науки — а таких подавляющее большинство — легко ввести в заблуждение. Скажи им, что на полуметровой глубине нашли «чудом уцелевшую», т.е. практически в идеальном состоянии, гипсовую голову царицы, пролежавшую в земле три с половиной тысячи лет, и они поверят. Аналогичное чудо на территории Амарны (и больше нигде) случилось с производством голов анонимной царской дочки. У читателя создалось впечатление, что в мастерской Тутмоса был установлен настоящий конвейер по их изготовлению.
Головы царских дочек, «найденные» в мастерской Тутмоса.
В подразделе Прекрасная ли пришла? приводится множество примеров, призванных убедить читателя, что из имени «Нефертити», которое переводится как «Прекрасная пришла», вовсе не следует, что царица на самом деле была хороша собой. Имена даются с рождения, когда еще неизвестно, что вырастет из дитя — пусть даже и прекрасного. Кроме того, слово нефер часто использовалось в сложных именах людей, причем не только женского пола или невероятно красивых. В том, что писцы описывали ее внешность, как привлекательную, нет ничего удивительного. Эхнатон не был красавцем, но, судя по рельефам, он обажал ее, вот и старались льстецы ему угодить.
Три торса Нефертити — А, Б, В. Торс А хранится в Лондоне, в музее Петри, а два других торса, Б и В — в Париже, в Лувре. Вопрос: какова вероятность того, что таких торсов найдут на развалинах Амарны три штуки? Ответ: близка к нулю. А какова вероятность, что нас обманывают? Ответ: близка к единице.
В подразделе Круглолиции физиономии царского двора 18-й династии говорится, что форма овала лица известных персон 18-й династии, была округлой. Эхнатон тоже имел округлую форму головы с выступающим, как у его матери Тии, подбородком. Но главный придворный художник (имя его не известно) выработал особый «лошадиный» стиль изображения физиономий, который, видимо, нравился царю. Кто-то из амарнских художников его перенял (см. Амарнская этика и эстетика), но кто-то и нет. Возьмите, к примеру, ту же самую парную композицию с головой Нефертити-1, выполненную в классической манере. Но фальсификаторы, не зная меры, беспощадно эксплуатировали этот стиль и, таким образом, существенно исказили общую картину амарнской эстетики.
Три рельефных портрета Нефертити (d, e, f) из коллекции Мансура, найденных якобы в южном районе Амарны [3]. Без всякого физико-химического анализа опытный глаз эксперта легко определит, что это подделки.
В подразделе Опасайтесь подделок даются рекомендации, как не попасться на удочку мошенников. Например, пустое поле вокруг рисунка, отсутствие рамок и сопровождающих надписей, резко снижает подлинность рельефа. Если говорить о головах, найденных якобы в Амарне, то все они фальшивые, по крайней мере, по трем признакам. Во-первых, многие из них гипсовые, что, как уже пояснялось, невозможно из-за недолговечности этого материала. Во-вторых, наличие черных меток-указаний, оставленных якобы рукой иллюзорного Тутмоса для его призрачных учеников. В-третьих, невероятная реалистичность портретов, когда фальсификаторы воссоздают некрасивости лица стариков и старух, например, их старческие морщины. Проиллюстрируем перечисленные признаки на конкретных образцах, взятых с сайта www.flickr.com.
Заготовки статуэток со следами разметки. Однако внимательный анализ очертаний, нанесенных черной краской, показывает, что разметка производилась после вырезания фигурок. Зачем и кому она понадобилась? Неопытный скульптор иногда процарапывает для ориентации какие-то вспомогательные линии, но он не станет их демонстративно выделять черной краской. Эта подчеркнутая «разметка» произведена с иллюстративной целью: мол, мы имеем дело с ученическими работами, которые производились в мастерской Тутмоса.
Всмотритесь в детали обработки этой головы Эхнатона, найденной якобы в мастерской Тутмоса. То, что на ней нет следов эрозии, которые, непременно, скрыли бы мелкие полосы, оставленные наждаком, говорить не приходится. Но скажите, что означают эти жирные мазки свежей черной краски? Создается впечатление, что художник обвел глаза и брови, а остаток краски на кисточке тут же вытер о щеки Эхнатона. Аферисты явно здесь перестарались.
Еще одна голова Эхнатона. В силу некоторых эстетических достоинств, она, быть может, стала самой известной. Тем не менее, короткий штрих, идущий из уголка глаза (такой же есть у Нефертити-11), и два длинных штриха, прочерченных от ноздрей до уголков рта, профессионального скульптора поставят в тупик. Он понимает, при каких условиях на коже лица образуются подобные складки. Эти условия здесь отсутствуют: штрихи прочерчены не для дальнейшей работы, а для достижения дешевого внешнего эффекта.
У этих четырех голов Эхнатона брови и глаза выдавлены на стадии сырого гипса (краска не использовалась). На правой нижней голове производилось особое экспериментирование, для чего она была расколота пополам. Правая половинка этой головы подверглась искусственному старению. Кроме того, в отличие от трех предыдущих голов, у нее глаза и брови сделаны выпуклыми.
Техника вдавленных глаз и бровей опробована на двух головах царских дочерей. Левая голова изувечена меньше правой, поэтому она осталась в Берлинском музее; правая голова отправилась в Музей Метрополитен и известна не многим.
Эти три контрастных снимка головы Нефертити-2 тоже демонстрируют абсурдную обводку и разметку, произведенную мифическим Тутмосом. Зачем нужно было обводить ноздри, уши, границы короны, если они уже выточены и всё прекрасно видно без подчеркивания их черной краской? Легенды, сочиненные мошенниками в отношении фальшивых артефактов, могут сильно различаться. Объединяет их одно: привязка к несуществующему мастеру Тутмосу, который якобы давал указания своим ученикам при помощи черного маркера. Им же он обводил брови и глаза; отсутствие зрачков — важнейший признак борхрадтских подделок.
Голову этой Нефертити-X изготовил, видимо, тот же скульптор, что и голову Нефертити-2. Увы, о ее существовании широкая публика ничего не знает, хотя данная скульптура обладает рядом достоинств. Взгляд Нефертити-2 вызывающий и вульгарный, как у девушки легкого поведения. Эта же дама — скромна, держится с достоинством, ее выражение лица кажется более благородным.
Однако левая сторона Нефертити-Х, похоже, сильно пострадала. Смотрите, у нее нет ушей. А может быть, скульптор изначально выбрал поврежденный камень недостаточных размеров? Задайтесь вопросом, почему черная краска легла поверх этого повреждения? И вот таких загадок с головами, найденными якобы в Амарне, множество.
Гипсовые головы неизвестных жителей Амарны, исполненные в стиле «откровенного натурализма» или «правдивого реализма». Никакого отношения к древнеегипетской традиции этот стиль, конечно, не имеет. Ничего подобного в Древнем Египте никогда не находили. Две последние головы, возможно, принадлежат Эхнатону. Они показаны крупно, чтобы на них можно было рассмотреть методику старения подделок.
Нефертити кайзера Вильгельма II,
подаренная Джеймсом СимономПредыдущие расследования, касающиеся материалов и формы подозрительных артефактов, а также вызывающие подозрение мероприятия, проведенные Борхардтом на месте раскопок, в общем, достаточны для констатации факта мошенничества. Однако не совсем понятны мотивы этого преступления. Чтобы установить их, нужно иметь индивидуальные характеристики главных фигурантов дела. Если к тому же восстановить ту научную и социальную обстановку, в которой действовали злоумышленники, многое прояснится.
У взыскательного читателя могут возникнуть вполне обоснованные сомненья относительно того, что один — пусть даже очень способный аферист, каким на самом деле был Борхардт — мог в одиночку провернуть такую масштабную операцию. Большую часть времени он находился в Египте, между тем, логика его поступков требовала существование влиятельного покровителя, живущего непосредственно в Берлине. Имя этого человека уже неоднократно называлось — это Джеймс Симон. В ближайшее время мы собираемся уделить ему больше места в своем расследовании и тем людям, с которыми он находился в контакте.
Симон напрямую контактировал с кайзером Вильгельмом II, которого сильно интересовала археология. Известно, как только бюст Нефертити-3 оказался в Берлине, императору была преподнесена копия бюста, причем очень необычная. В этой связи попросим читателя внимательно присмотреться к двум ниже представленным цветным бюстам Нефертити. Левое фото в Интернете найти можно, хотя распространено оно гораздо меньше, чем фото правое. После публикации левого фото и комментария к нему в журнале «Горизонт» за июль 2007 год [1] — год выхода знаменитого фильма-расследования «Одиссея Нефертити» [2] — возникает ряд вопросов.
Сравните: слева — бюст Нефертити-3W из дома кайзера Вильгельма II, справа — бюст Нефертити-3 из дома магната Джеймса Симона. Бюст магната сегодня выдают за подлинник, а бюст кайзера — за его копию. То, что копия далека от оригинала, очевидно всем. Но предположим, что кайзер пожелал видеть у себя дома бюст Нефертити без дефектов, т.е. отсутствующий левый глаз и обломанные уши бюсту-копии он просил восстановить. Однако и в этом случае возникает ряд принципиальных вопросов, на которые невозможно дать вразумительных ответов.
Вопрос 1. Передача копии бюста Нефертити-3W кайзеру Вильгельму II произошла весной 1913 года [1], т.е. спустя несколько недель после того, как Борхардт откопал его в Амарне. Напомним, это произошло 6 декабря 1912 года. После прохождения непростых таможенных процедур бюст вместе с другими найденными предметами был запакован в ящик, погружен на корабль и в январе или даже в феврале 1913 года отправлен в длительное плавание.
Достоверно известно, что ящики с археологическим грузом, в которых был упакован цветной бюст Нефертити-3, прибыли в Берлин только осенью, где-то в октябре 1913 года. Спрашивается, каким образом, когда и с какой целью были изготовлены две копии бюста, одна из которых (Нефертити-3W) весной 1913 года была подарена кайзеру Вильгельму II? К этому основному вопросу можно присовокупить несколько других, быть может, менее принципиальных, но тоже неразрешимых вопросов, например, такие.
Вопрос 2. Почему у бюста-копии (Нефертити-3W) и бюста-оригинала (Нефертити-3) так сильно различаются обломки урея, т.е. обломки кобры, вылепленной из гипса спереди на короне царицы? В принципе, одно это расхождение опровергает тезис об изготовлении копии.
Вопрос 3. Если Вильгельм II, у которого в доме находился бюст Нефертити-3W, захотел иметь скульптурную копию без дефектов — такое разъяснение дается в заметке [1] — то зачем помимо сломанного урея на подбородке и на шее копии нанесены заметные повреждения, которых нет у бюста-оригинала?
Вопрос 4. Почему на лице копии царицы не обведены черной краской брови и ресницы, как это сделано на лице оригинала? И разве трудно было для копии подобрать нужные тона для раскраски короны, лица и губ? Искажения лица столь значительные, что в результате «копирования» получилась совершенно другая женщина.
Вопрос 5. Кто-нибудь в здравом уме может себе представить, чтобы текстильный магнат, Джеймс Симон, отдал во дворец великого императора жалкую копию, в то время как очаровательный оригинал, хранящийся неизвестно где, впервые был представлен публике через десять лет? Почему бы именно оригиналу, а не копии, все эти долгие годы не радовать взор императора?
Барри Кемп (Barry Kemp)
Материалы для «Горизонта» готовит английский египтолог и археолог, профессор Кембриджского университета Барри Кемп (Barry Kemp), уделяющий большое внимание просветительской деятельности. Все мы в неоплатном долгу перед ним за превосходный фильм-расследование «Одиссея Нефертити» [2], в котором сообщается важнейшая информация об афере 20-го столетия (к фильму мы ниже еще вернемся). Тем не менее, именно этот уважаемый профессор несет всю ответственность за неразбериху, которая возникла в связи с заметкой [1]. Правда, в ней называется имя биографа Симона, Олафа Матзэса (Olaf Matthes), который, возможно, и сообщил информацию следующего содержания.
«Итак, всё из найденного, что немцам позволялось отправлять в Берлин, автоматически принадлежало Джеймсу Симону. Вскоре после прибытия Нефертити в Берлин Кайзер узнал, что она должна была оказаться в доме Симона. Вильгельм II напросился в гости на улицу Тиргартен 15а (Tiergartenstr. 15a, где жил Симон) и был внезапно очарован красотой царицы. Симон имел особые отношения с Кайзером. Он не только принадлежал узкой группе так называемых кайзеровских евреев (Kaiserjuden), но — что особенно почетно — имел право, по крайней мере, два раза в год преподносить Его Величеству подарки. Никто из евреев тогдашней Германии не пользовался такой привилегией. Весной 1913 года подарком Симона было каменная копия Нефертити. Это была одна из двух копий, выполненных молодой берлинской женщиной — скульптором Тиной Хайм (Tina Haim). Другую копию Симон сохранил для себя, а оригинальный бюст в том же году пожертвовал Египетскому отделу Королевского Музея в Берлине» [1].
Кайзер Вильгельм II (1859—1941) в форме морского офицера; фото 1890 года.
Тут же возникает скороспелое решение: Барри Кемп (или Олаф Матзэс), ошибся: подарок в виде копии Нефертити-3W Симон преподнес Вильгельму II не весной, как сказано в процитированном тексте, а осенью. Действительно, в немецкоязычной Википедии или, например, в другой заметке можно прочитать: «Человеку, финансировавшему экспедицию, которая нашла Нефертити, Генри Джеймсу Саймону, еврейско-немецкому предпринимателю, сделали копию бюста и 3 октября 1913 она была подарена кайзеру Вильгельму II» [1a].
Однако, эта дата тоже не соответствует действительности, так как бюст морским путем был доставлен в Берлин только в октябре. И хотя нам не известно, какого именно числа, к 3 октябрю Тина Хайм не успела бы изготовить две различных копии. Между тем, факт, что оригинальный бюст царицы прибыл в Берлин осенью, где-то в октябре сообщается во многих источниках, например, в «Хронологии» [3]; процитируем этот источник, как наиболее полный.
«Бюст отправился морем с другими найденными предметами и в течение года достиг Берлина. Бюст выставлялся доктором Джеймсом Симоном, который финансировал раскопки и которому принадлежало всё найденное, сначала в его доме. В октябре 1913 он передал его вместе с другими находками Берлинскому музею на выставку предметов искусства.
Полная коллекция из раскопок в Телль эль-Амарне представлялась публике зимой 1913/14 на большой выставке в Египетском музее Берлина. Бюст Нефертити, показанный при приеме императору Вильгельму II двумя днями раньше отдельно от выставки, был, тем не менее, снова удален. По просьбе Борхардта, который опасался осложнений с Египтом, бюст Нефертити утаивался» [3].
Цветной портрет кайзера Вильгельма II, сделанный по черно-белой фотографии 1903 года (см. ниже).
Проблема расхождения во времени, которую условно можно обозначить, как «проблема весны/осени 1913 года», не единственная. Существует проблема разброса одного и того же события почти на срок в 10 лет. Ее мы назовем «проблемой 1913/1924». В чем она состоит?
В немецкоязычной Википедии и во множестве других источниках, например в [1b], указывается, что оригинальный бюст Нефертити вместе с другими находками из Амарны покинул дом Симона только после войны, в 1920 году. А именно, 11 июля этого года в «Египетском отделении художественных собраний прусского королевства» были выставлены находки из Амарны. При этом сам бюст Нефертити-3 там не выставлялся, его увидели лишь в 1924 году, но он был всё-таки передан музею вместе с другими артефактами. Так это или не так, судить трудно. Строго говоря, о появлении его на людях можно говорить последним указанным здесь годом; до этого он находился где-то во владениях Симона.
Итак, констатируем наличие противоречия, заключающегося в различных датах перемещения оригинального бюста царицы из дома Симона в Берлинский музей. Ясно, что мы имеем дело не с какой-то банальной хронологической ошибкой, допущенной одним невнимательным автором, а с проблемой принципиального значения. Прежде чем предложить ее решение, нужно обратить пристальное внимание оставшимся вопросам, которые выше были сформулированы под номерами 2 – 5. Главный вывод, вытекающий из них, звучит примерно так: бюст Нефертити-3W, находящийся сегодня в голландском доме местечка Huis Doorn, где Вильгельма II после изгнания провел 22 года своей жизни, не является копией бюста Нефертити-3.
Джеймс Симон (1851—1932)
Такой вывод вытекает уже из формулировки самих вопросов. В частности, невозможно и помыслить, чтобы высокопоставленная персона с таким утонченным художественным вкусом, какой был у императора, держал во дворце дешевую бутафорию, сделанную какой-то неизвестной девушкой, Тиной Хайм, и не обладающую художественной ценностью. Император считал себя компетентным археологом; с позиции профессионала, глупо просить скульптора уничтожить следы тысячелетий. Для настоящего ученого следы времени намного важнее художественных достоинств найденного в земле артефакта.
Отсюда немедленно вытекает следствие: Симон подарил Вильгельму II не копию, а оригинал, или то, что окружающие должны были воспринимать как оригинал.
Ситуация сильно запутана и полную реконструкцию тех далеких событий представить будет сложно. Но главная идея аферы выглядит примерно так. В доме Симона первым появился бюст Нефертити-3W вместе с другими фальшивками. Появление бюста связано с поставками антикварных товаров, которые осуществлял Борхардтом, приобретая их на египетских рынках. Бюст приглянулся Вильгельм II, так что Симону ничего не оставалось делать, как подарить его кайзеру. Все дальнейшие события связаны с имитаций археологического открытия бюста Нефертити-3W, который оказался во дворце императора и был уже не доступен Симону и Борхардту.
Таким образом, бюст Нефертити-3 выступал в качестве копии бюста-оригинала Нефертити-3W. Копия сделана по фотографии, но с элементами творчества. Разумеется, никакого подлинника в природе никогда не существовало и существовать не могло, хотя бы по причине недолговечности цветной гипсовой штукатурки (см. подраздел Причины разрушения артефактов). Но расчет был сделан на широкую публику или «глупых египтологов», о которых рассказывалось в подразделе А был ли Тутмос? Никто в те годы не мог предвидеть, что бюстом царицы заинтересуется мир.
Рельеф Нефертити-12. Подделка на блоке б/у,
найденном в районе Великого храма Атона.
Известняк. Египетский музей, Каир.Похоже, Симон загнал себя в угол, так что грандиозная афера 20-го века во многом получилась вынужденной. Борхардт выполнял полевое прикрытие, создающее видимость реального археологического открытия. Он разыграл правдоподобную сцену с семьей герцога Саксонского на месте раскопок в Амарне (см. подраздел О подделке бюста Нефертити). Он же нашел ваятеля в Египте, согласившегося за скромное вознаграждение изготовить плоский вариант царицы Нефертити-12 на обломке каменной плиты, изображение которой
носило определенные черты сходства с объемной Нефертити-3 (см. фото выше, а также читайте подраздел Предтеча цветного бюста Нефертити).
Каким образом бюст Нефертити-3W оказался в доме Симона, уже говорилось. Скорее всего, его приобрел Борхардт у каирских спекулянтов, торгующих антиквариатом. Автор данного произведения искусства нам не известен, как не известны имена других скульпторов трудившихся под вывеской «мастерская Тутмоса». Хорошо известно, что Борхардт на деньги Симона купил голову царицы Тии, сделанную из эбенового дерева (фото справа). Ей он посвятил длинное описание, изданное Симоном в 18-м выпуске научных публикаций Немецкого восточного общества за 1911 год [4]. Является ли эта голова подлинной — сказать трудно, но ее появление, несомненно, повлияло на выбор Симона назначить Борхардта руководителем археологических раскопок, которые впоследствии послужили прикрытием для сбыта приобретенных на египетском рынке настоящих предметов искусства или фальшивок «домашнего приготовления».
Может быть, первоначально бюст Нефертити-3W Симон и Борхардт приняли за подлинник, как и три других изделия: голову Нефертити-2, известную голову Эхнатона и берлинскую голову царской дочки. Три названных предмета вместе с бюстом Нефертити-3W запечатлены на фотографии, опубликованной Барри Кемпом во 2-м выпуске журнала «Горизонт» за 2007 год [1]. На фотографии можно разглядеть детали обломка урея бюста царицы, что заметил и автор заметки. Они однозначно указывают на бюст Нефертити-3W, который расположился на самом почетном месте гостиной между портретами матери и отца Симона. Ясно, что фотография сделана до передачи бюста Нефертити-3W Вильгельму II, которая произошла, скорее всего, весной 1913 года, но, возможно, и намного раньше.
Фрагмент фотографии из журнала «Горизонт» за 2007 год [1], где под портретами матери и отца Симона, висящими в гостиной дома на улице Тиргартен 15а, можно видеть четыре головы. Слева от бюста Нефертити-3W стоит голова Нефертити-2, справа — известная голова Эхнатона, еще правее — голова дочери Нефертити, которая летом 2009 года экспонировалась у нас в Санкт-Петербурге на выставке «Прекрасная пришла». Обращаем внимание, что обломок урея соответствует бюсту именно Нефертити-3W, а не Нефертити-3. Статуэтка женщины с прижатыми к лицу руками к нашей теме не имеет отношения.
Как бы там ни было, сказать кайзеру, что «шедевр» приобретен на спекулятивном рынке, Симон не мог. Это означало бы провал археологического проекта. Хорош будет рыбак, который покупает рыбу на рынке! Для розыгрыша придуманной им театральной пьесы он заказал изготовить бюст Нефертити-3, причем подошел к новому изделию творчески.
Либо Борхардт, либо кто-нибудь из доверенных археологов подсказали Симону, что повреждений на бюсте Нефертити-3W маловато. Он приказал скульптору удалить у Нефертити левый глаз, обломать выступающие уши и выступающую часть урея. Он также распорядился использовать более яркую палитру: кожа царицы сделали несколько светлей, зато глаза и брови обвили черной краской. Кроме того, заказчик приказал раскрасить более сочными тонами украшения вокруг шеи царицы
Такая цветовая коррекция выглядит вполне логично; она приближает фальшивое изделие к древнеегипетской художественной традиции. Однако с этим существенным изменением первоначального образа царицы Симон, кажется, сильно рисковал. Стоило кайзеру или кому-то еще сравнить бюст-оригинал Нефертити-3W с бюстом-копией Нефертити-3, как подлог был бы тут же обнаружен. Но в том-то и дело, что Вильгельм II подарок Симона не оценил и, наверняка, почти сразу про него забыл, как о каком-то незначительном недоразумении.
Ко дню рождения и по другим торжественным поводам императору подносилось сотни скульптур, картин, сервизов и прочих художественно выполненных изделий. Где-то среди этого множества подарков затерялся и бюст Нефертити-3W, подаренный Симоном. Это сегодня мы придаем определенное значение ему, но до демонстрации бюста Нефертити-3 на Берлинской выставке 1924 года о бюсте Нефертити-3W, находящемся в голландском доме изгнанного из Германии императора, никто и не вспомнил.
В конце 1912 года Симон почувствовал, что его подарок был проигнорирован императором и надежно всеми забыт. Поэтому он и решился на аферу, в которой участвовала совершенно другая фальшивка (бюст Нефертити-3) и ее копия (бюст Нефертити-3TH), упомянутая в заметке [1]. Бюст Нефертити-3TH можно было увидеть на выставке «Государственные музеи Берлина и наследие Джеймса Симона», проходившей с 18 октября 2008 по 18 января 2009 года в Музее Изящного Искусства в Сан-Франциско. Информацию об этой выставке сообщил нам автор заметки журнала «Горизонт» и далее он добавляет.
«Вторая копия [т.е. бюст Нефертити-3TH] вместе с другими копиями королевских статуй, найденными в Амарне, Джеймс Симон вплоть до своей кончины хранил в гостиной комнате непосредственно под портретами своих родителей. После смерти Симона в течение нацистского периода каменную копию Нефертити, наиболее вероятно, хранила его домохозяйка Тереза Марнер (она не была еврейской). В 1950-ых копия перешла внуку Джеймса, проживающему в Англии, и она остается частью семейной собственности» [1].
Слева — копия бюста Нефертити-3, изготовленная Тиной Хайм и сохраненная в годы нацизма Терезой Марнер (обозначим эту копию Нефертити-3TH). Справа для сравнения еще раз приведен бюст Нефертити-3, который считается подлинным. Можно видеть, что данная копия, до сих пор принадлежащая семейству Симонов, действительно похожа на оригинал. Бюст Нефертити-3TH, между прочим, также похож на другую копию, которая использовалась для съемок фильма «Одиссея Нефертити» [2]. Обе копии обладают каким-то безжизненным «стеклянным» взглядом; одинокий глаз Нефертити-3 кажется одухотворенным.
Выставка в Сан-Франциско 2008/9 гг., которая заняла шесть галерей «Ордена почетного легиона», широко освещалась в СМИ. И сегодня в Интернете легко можно отыскать множество повторяющихся фотографий бесценных произведений искусства, которые когда-то являлись собственностью Джеймса Симона. Ниже в качестве примера представлены пять из них — все, конечно, подлинные — а выше этого абзаца приведена фотография той самой копии, которую по просьбе Джеймса Симона изготовила Тина Хайм и уберегла от нацистов Тереза Марнер.
Бесценные шедевры, первоначально принадлежавшие Джеймсу Симону; по порядку слева направо: 1) «Богоматерь со спящим младенцем», холст кисти Андреа Мантенья (1465/70); 2) «Юрист Джошуа Гриджби», холст кисти Томаса Гейнсборо (1760/65); 3) «Священник Нитирэн в снегу на острове Садо», гравюра Утагава Куниеси (1831); 4) «Святой Михаил», холст кисти Лука Джордано (ок. 1663); 5) Вавилонский лев эпохи Навуходоносора II (6-й век до н.э.), выполненный из глазированных глиняных кирпичей (рельеф был восстановлен в 1920 году из многих сотен крохотных осколков).
Как может убедиться сам читатель, копия бюста Нефертити-3TH (фото слева) действительно очень похожа на бюст-оригинал Нефертити-3 (фото справа). Единственное, что у бюста-копии заметно отличается самая нижняя часть основания. Помимо этого, весь цветной облик скульптуры выглядит менее испачканным, чем образ бюста-оригинала (обратите внимание на замызганную шапку-корону). На желтой ленте, лежащей на лбу, и на украшениях вокруг шеи царицы гораздо меньше потертостей. Кроме того, Тина Хайм немного не рассчитала с расстоянием между глазом и бровью. Посмотрите, расстояние от зрачка до бровной дуги у Нефертити-3TH заметно больше, чем у Нефертити-3, зато губы чуть меньше и выглядят они не столь чувственно.
Однако не вызывает никаких сомнений, что Хайм старалась вылепить из гипса точную копию бюста-оригинала Нефертити-3, в отличие от неизвестного нам скульптора, который вылепил бюст Нефертити-3W. Если бы кайзер Вильгельм II заказал бюст с полноценным левым глазом, как об этом сказано в статье [1], Хайм выполнила бы его просьбу без того косоглазия, которое возникло у бюста Нефертити-3W. Все мы можем легко представить, как выглядела бы такая ее копия.
Но всматриваясь еще и еще раз в бюст Нефертити-3TH, мы отчетливо понимаем, что эта ваятельница просто не смогла бы изготовить бюст Нефертити-3W, поскольку он вылеплен без всякой оглядки на бюст Нефертити-3, обладает совершенно индивидуальными чертами. А это как раз и означает, что он появился на свет несколько раньше, чем откопали в Амарне всем известный «шедевр».
Джеймс Симон в своем кабинете в доме на Тиргартенштрассе 15а (год 1901). Он — король текстильной промышленности Германии, щедрый меценат, страстный коллекционер и большой поклонник изящных искусств Древности, Средневековья и Возрождения. Эта картина вместе с другими произведениями искусства экспонировалась на выставке «Государственные музеи Берлина и наследие Джеймса Симона», которая проходила в Сан-Франциско в период с 18 октября 2008 по 18 января 2009 года.
Зачем Симон попросил Хайм изготовить дубликат бюста Нефертити-3, т.е. бюст Нефертити-3TH? Прежде всего для того, чтобы оставить у себя дубликат, когда бюст-оригинал отправился Борхардту для розыгрыша в Амарне накануне прибытия туда герцога Саксонского со свитой театральной пьесы под названием «Великое археологическое открытие». В последующем копия могла пригодиться для безопасности и страхования от непредвиденных ситуаций в отношении оригинала — даже в том случае, если он фальшивый.
Когда хозяин дома, битком набитого бесценными произведениями искусства, отлучался из дома на длительное время, он приказывал слуге запереть свое богатство в надежном и тайном месте, а по комнатам расставить и вывесить копии картин и скульптур. Поскольку Симон был востребованным общественным деятелем и крупным бизнесменом, которому, наверняка, приходилось отлучаться по делам, такая мера предосторожности была не лишней; так поступают многие и сегодня.
Еще одна причина: если друзья, жена или дети просили Симона показать кому-то экспонаты из его коллекции, он мог предоставлять им копии вместо оригиналов. Да мало ли случаев, когда дубликаты можно пустить в дело! Однако думать, что текстильный король, в собственности которого находились сотни подлинных произведений, мог подарить императору бутафорскую скульптуру — значит, сильно недооценивать кайзера Вильгельма II, к биографии которого мы сейчас и переходим.
Кайзер Вильгельм II как человек и археолог
Будущий кайзер Вильгельм II в форме моряка
(январь 1861 год).С детства и до самой глубокой старости Вильгельм II занимался археологией. Причем лично принимал самое непосредственное участие в раскопках, был хорошо знаком с главными археологами своего времени, немало написал об этом предмете. Однако он никогда не упоминал имена Борхардта и Симона, не вспоминал о подаренном ему бюсте Нефертити-3W. Всё выглядело так, будто два указанных персонажа для него не существовали, как не существовали и все «шедевры», найденные якобы в Амарне. Чтобы понять, почему так случилось нужно хорошо представлять себе своеобразие личности Вильгельма II, а также ту научную атмосферу, сложившуюся в связи с археологическими открытиями Генриха Шлимана.
Будущий император Великой Германии, развязавший Первую мировую войну, родился 27 января 1859 года хилым, болезненным мальчиком, с искривленной шеей, больными ушами и с парализованной в результате вывиха плечевого сустава левой рукой. Все детские и юношеские годы он вместе с родителями и врачами стремился свести к минимуму последствия родовой травмы.
Портрет кронпринца Вильгельма II в возрасте 12 лет, одетого в китель с погонами военно-морского флота. На его груди виден орден Черного Орла и золотой крест Ордена Королевского Дома Гогенцоллернов (фотограф Евгений Конус).
«Поэтому был назначен ежедневный душ из морской воды и физиотерапия — электризация различными видами тока. Руку распрямляли и вытягивали при помощи специально сконструированной для этой цели "рукораспрямительной машины", здоровую правую руку привязывали к туловищу в надежде, что мальчик поневоле начнет пользоваться левой, свежеубитых диких животных разрезали и прикладывали к больной руке для того, чтобы в нее перешла жизненная сила. Кроме того, он на протяжении ряда лет должен был носить "машину для прямодержания головы", пока наконец родители и врачи не решились на операцию рассечения шейной кивательной мышцы, после чего кривошеесть исчезла. Читателю нетрудно представить себе психические последствия такого лечения, тем более что с медицинской точки зрения оно было совершенно бессмысленным.
Вильгельм II в возрасте 14 лет
Однако самая тяжелая родовая травма не принадлежала к числу видимых повреждений. Во время родов матери на протяжении нескольких часов давали хлороформ, и ребенок также оказался под наркозом. Возникшее вследствие этого кислородное голодание усугубилось действием спорыньи, которую неоднократно получала мать, в результате чего схватки приняли судорожный характер. При заднем предлежании всегда происходит передавливание пуповины, за счет чего на несколько минут прекращается поступление кислорода в мозг ребенка. Во врачебном отчете сказано, что принц Вильгельм появился на свет "в значительной степени без признаков жизни", и уже задолго до этого акушеры отмечали, что "биение пуповины было замедленным, слабым и почти замирающим". Этот анамнез позволяет с большой степенью вероятности сделать диагностический вывод о том, что Вильгельм уже при рождении получил легкое повреждение мозга. Такого рода патология проявляется обычно в нарушениях поведения типа гиперактивности, повышенной раздражительности, ослаблении способности к концентрации внимания, склонности к импульсивным действиям и недостаточной стойкости, способности "держать удар"» [5].
Вильгельм II любил фотографироваться.
Его усы имели форму буквы W —
первая буква в его имени.
Эти усы вошли в моду.
Рассказывают такой случай: «В четыре года родители взяли его в Англию на бракосочетание дяди, принца Уэльского. Церемония была долгой, ребенок капризничал. Два дяди-герцога, ненамного старше кронпринца, призвали племянника к порядку с помощью пары подзатыльников. Вильгельм, схватив подаренный дротик, бросился на обидчиков. В суматохе он сумел прокусить одному из них ногу. Этот инцидент вспоминали часто, сначала как самый интересный на свадьбе, потом как политический символ» [6].
«Гордая мать Вильгельма очень страдала из-за физической и духовной неполноценности сына. Ее первенец, которому по монархической традиции предстояло стать королем и императором, должен был стать не меньше чем "вторым Фридрихом Великим". На пути этой мечты становились его физическое увечье и интеллектуальная посредственность, к которым вскоре прибавились и недостатки характера. С самого начала мать жаловалась на его верхоглядство и лень в учебе, душевную холодность и высокомерие. Эта вообще-то чрезвычайно умная женщина просто не в состоянии была смириться с тем, что поставленная ею цель на самом деле не соответствует возможностям ее сына, что она требует от него невозможного. Юный принц постоянно видел разочарование матери и в ответ пытался утвердить собственное Я через отказ в выражении нормальных сыновних чувств и бунт.
Кайзер обожал позировать для своих портретов. Для
каждого портрета придумывалась и шилась новая форма.
Когда Вильгельму исполнилось шесть лет, ему назначили военного гувернера и гражданского воспитателя. ... На должность гражданского воспитателя был назначен доктор Георг Хинцпетер, чрезвычайно строгий кальвинист, который оставался при Вильгельме до его совершеннолетия и, по выражению наследной принцессы, "имел неограниченное влияние" на своего воспитанника. ... даже откровенно садистские методы Хинцпетера не принесли существенных результатов, и вскоре он начал жаловаться на невнимательность, лень и "фарисейский" характер воспитанника, но в первую очередь на его "эгоизм, достигший почти кристаллической твердости", который образовал "глубинное ядро его личности". Первые оценки типа "трудный, очень трудный" относятся к 1874 году» [5].
Чтобы не чувствовать себя ущербным, Вильгельма заставляли упражняться в плавании, верховой езде, фехтовании, стрельбе из лука. Он вставал в пять утра и ложился в десять вечера: весь день проходил в непрерывных тренировках. В 1869 году принц получил звание лейтенанта первого гвардейского пехотного полка; с 1873 по 1876 год обучался на обер-лейтенанта, так что он всегда чувствовал себя военнообязанным. «Характер Вильгельма с самого начала был очень неровный. Физически слабый и нескладный, принц постоянно старался показать свою силу. Внутренне робкий и неуверенный в себе, он держался вызывающе и самоуверенно. Отсюда происходили его любовь к позе, его явное бахвальство, его неудержимое пустословие, так раздражавшее всех нормальных людей» [7].
В возрасте 15 лет для преодоления этих психических комплексов Хинцпетер с разрешения матери отдал принца в обыкновенную гимназию, где учились и дети простых крестьян. Мать «страшно раздражалась оттого, что Вильгельм с трудом усваивает даже обычную школьную программу. Мать жаловалась на его верхоглядство и лень в учебе, душевную холодность и высокомерие"» [5].
Сотни поздравительных открыток с изображением
кайзера Вильгельма II продавались в магазинах.
«Когда ему исполнилось 18 лет, Вильгельм все же выдержал экзамены на аттестат зрелости с оценкой "хорошо", но его леность в учебе приводила родителей в полное отчаяние. "Он от природы ужасный бездельник и тунеядец, он ничего не читает, разве что идиотские истории... у него нет жажды знаний, — жаловалась мать в 1877 году — я боюсь, что его сердце совсем бесчувственно". Она писала, что у Вильгельма нет "скромности, доброты, доброжелательности, уважения к другим людям, способности забывать о себе, смирения", и желала, чтобы удалось "сломить его эгоизм и его душевную холодность"» [5].
«Осенью 1877 года Вильгельм приступил к занятиям в Боннском университете, но вскоре у него обнаружилось хроническое инфекционное заболевание правого уха, вызвавшее серьезнейшие опасения не только за его рассудок, но даже и за жизнь. Английский хирург, обследовавший его по поводу заболевания уха, первым высказал сомнение в психической нормальности прусского принца. Он предостерегал, что Вильгельм "никогда не сможет быть нормальным человеком" и что время от времени у него будут случаться припадки ярости, во время которых он будет утрачивать всякую способность к разумному суждению. Врач предсказал, что вступление на престол Вильгельма II "возможно, создаст опасность для всей Европы"» [5].
Во время Второй мировой Гитлер действовал жестоко, чем навлекал на себя ненависть. Кайзер Вильгельм II в войну 1914-1918 часто действовал не только жестоко, но и глупо, чем вызывал смех газетчиков.
«С 1879 начал проходить военную службу в Потсдаме. ... Прежде всего и больше всего он хотел быть блестящим прусским офицером, а только потом всем остальным. ... В 1885 году он получил чин полковника, в 1888 был произведен в генералы и в том же году унаследовал после скоропостижной смерти отца германский престол. ... Вскоре после коронации Вильгельма его мать, вдовствующая императрица, написала: "Я скорблю по Германии, теперь она станет другой. Наш сын молод, слеп и безрассуден. Он непременно выберет ложный путь и позволит дурным людям склонить себя на дурные дела". Лучше, чем кто-либо другой, она понимала, что Вильгельм не имеет ни соответствующих знаний, ни личных качеств для того, чтобы быть правителем такой великой и могущественной страны, как Германия» [7].
«В 1890 году Вальдерзе писал: "Его поступки определяются исключительно стремлением к популярности... Он буквально гонится за овациями, и ничего не доставляет ему такого удовольствия, как ревущей "ура" толпы". Граф Цайдлиц-Трюцшлер в свою очередь писал об императоре: "Он ребенок и останется ребенком навсегда". Так оно и было на самом деле. Все, кто хорошо знал Вильгельма, в один голос утверждали, что он так никогда и не стал зрелым человеком. Он постоянно фантазировал, путал мечты и реальность, увлекался то одной идеей, то другой. Политика была для него игрой, которой он предавался с азартом и наслаждением, не отдавая отчета о последствиях своих действий» [7].
Иронично обыгрывали цифры:
император Наполеон был Первым,
император Вильгельм только Вторым.
Голос свыше: «Кайзер, хватит полить из пушек, одумайся»
«В 1900 году Вильгельм дал немецким войскам, отправлявшимся в Китай, приказ вести себя подобно гуннам: "Если вы встретитесь с врагом, то для того, чтобы драться. Пощады не давать, пленных не брать. Тот, кто попадет в ваши руки, в вашей власти". ... Агрессивность Вильгельма носила настолько стихийный и первобытный характер, что порой он обращал ее против собственного парода, против аристократов, против рабочих — ему это было безразлично. Выступая перед новобранцами, он вещал, что они должны убивать своих отцов и братьев, если он даст такой приказ. Во время забастовки трамвайщиков от императора пришла такая телеграмма: "Я рассчитываю, что при вмешательстве войск будет убито не менее 500 человек". Он считал, что "пока солдаты не выгонят из рейхстага социал-демократических вождей и не расстреляют их, ничего не улучшится". ...
Агрессивности сопутствовало "комедиантство", в котором зловеще сочетались жестокое и смешное. Князь Гогенлоэ вспоминал, что Вильгельм любил поворачивать кольца на своих пальцах камнями внутрь, причиняя при рукопожатии такую боль, что у его посетителей порой из глаз брызгали слезы. Болгарский царь публично получил от него увесистый пинок в зад. Русского великого князя он треснул маршальским жезлом по спине. А герцога Заксен-Кобургского и Готского император "форменным образом отколотил".
В дневнике одного швабского дипломата подробно описываются забавы императора во время морских путешествий. Здесь мы можем прочесть "об отвратительном зрелище", когда во время утренней зарядки "старых перечниц-генералов заставляют приседать, что они делают с искаженными лицами, император подбадривает их тумаками, они делают вид, что это отличие доставляет им несказанную радость, а сами сжимают в карманах кулаки и бранятся ему вслед, как базарные бабы".
Граф Филипп Ойленбург рассказывал, что однажды, находясь на императорской яхте, он вечером лег в постель и заснул, но "около полуночи был разбужен визгливым голосом императора у двери моей каюты. Он... гонял старых генералов по корабельным коридорам, заставляя их улечься спать". Во время второго марокканского кризиса адмирал фон Мюллер записал в дневнике: "Утром во время зарядки большое дурачество. Его Величество изволил перерезать ножом подтяжки Шоллю"» [5].
В самом деле, от многих пороков, проявившихся еще в детстве, он так и не смог избавиться. Например, от непомерного хвастовства и самомнения, полного отсутствия, в первую очередь, человеческого, а затем и политического такта. О нём говорили: «На всякой свадьбе он желает быть невестой, а на похоронах — покойником».
Можно долго и скрупулезно анализировать причины возникновения Первой мировой войны и ее бесславного поражения. Но одна из главных причин лежит на поверхности — это патологическая личность самого Вильгельма II. Он сделал слишком много необдуманных поступков, которые либо напрямую, либо косвенно привели к войне.
Политическая сатира и карикатура,
обрушившаяся на кайзера в период
проведения им военной кампании
1914 —1918 гг.
Была ли всему виной родовая травма, повредившая мозг, или неудачно сложившаяся комбинация родительских генов, только с детства кайзер Вильгельм II был импульсивен, непостоянен в выборе для себя занятий и ужасно тщеславен. Это мешало ему сосредотачиваться на каком-либо одном предмете, ему не доставало терпения и, прямо скажем, ума для полного погружения в ту или иную проблему. Отсюда его верхоглядство и всезнайство, которое может произвести положительное впечатление разве что на какую-нибудь взбалмошную барышню, но только не на ученого мужа, который видел в императоре армейского дурня.
Каким вдохновенным оратором, гибким дипломатом, проницательным политиком, строгим военачальником и мудрым стратегом был кайзер, говорить не приходится, пусть читатель домысливает сам. Но кроме того, Вильгельм II считал себя талантливым композитором, так как однажды написал банальное либретто (его мать была музыкантшей и помогала ему в написании простеньких музыкальных произведений). Он был блестящим драматургом, так как сочинил несколько театральных пьес и одну унылую драму, которую поставил на сцене какой-то берлинский театр. Он был великолепным художником, так как сделал эскизы скульптурных фигур для фонтана, рисовал фасады дворцовых построек и фортификационных сооружений. Он был выдающимся инженером, так как спроектировал «Мост Кайзера», позволивший из его виллы Ахиллион, расположенной высоко на горе, спускаться прямо к морю, минуя автомобильную трассу.
Если всем этим он занимался в основном по причине своей феноменальной непоседливости, то археологию, историю и культуру древних народов он изучал от необъятной любви к этим гуманитарным предметам, которую он пронес через всю свою долгую и беспокойную жизнь. Будучи еще мальчишкой, Вильгельм много слышал от деда, отца и своих коронованных родственников об археологических находках его соотечественника, Генриха Шлимана. Подростком он видел и говорил с ним, отчего его сердце преисполнилось патриотической гордости за выдающиеся успехи, достигнутые этим великим человеком.
Когда мать будущего императора сетовала на пустые романтические увлечения сына, что «он ничего не читает, разве что идиотские истории», она, по-видимому, имела в виду и те истории, которые рассказывал Шлиман о себе и своих находках (о них читайте в 6-й части). Мать надеялась, что сын займется экономикой, юриспруденцией или чем-то подобным, а он заинтересовался совсем неподходящей для монарха областью — археологией. Впрочем, в этом было мало вины самого Вильгельма. Это Шлиман вовлек в археологическое сумасшествие всё культурное сообщество Европы, включая не только образованных аристократов, посещавших светские салоны Берлина, Вены, Лондона, Парижа, но и монарших особ, радеющих за культурно-историческое просвещение своих подданных.
Императрица Елизавета I (Сисси)
Перед мысленным взором императора Германии постоянно стоял образ императрицы Австро-Венгерской империи Елизаветы I или, Элизабет (Elisabeth), которую близкие ей люди ласкательно звали Сисси — Sissi (иногда пишут Sissy или Sisi, что уже считается неправильным) переводится как Девочка или Девушка. Дама эта была необыкновенной красоты и обаяния, но в придачу к ее ангельской внешности прикладывался колючий и капризный характер какого-то мальчишки-сорванца, который, тем не менее, не отталкивал, а напротив, привлекал к ней всех, кто ее хоть немножечко знал. Сочетание было невообразимое — смесь жаркого пламени с холодным льдом.
Император Австро-Венгерской империи Франц-Иосиф I
Она не любила своего мужа, ее двоюродного брата, императора Франца-Иосифа I, за которого была выдана в 15 лет почти насильно, но он обожал её и готов был выполнить любое желание. А желания эти часто были очень странными: то она попросит одну из своих комнат оборудовать как палату для душевнобольных, то уедет куда-нибудь в дикие леса Ирландии, чтобы охотиться там на свирепых хищников, то начнет соблюдать жуткую диету, например, пить кровь с молоком или есть морской песок, то закажет для себя экзотический подарок, которого не сыщешь во всей Европе, например, клык тигра или кисточку от львиного хвоста.
Несносная, капризная девчонка была эта Сисси
Она носила либо чрезвычайно роскошную одежду, либо слишком простецкую, середины не было. По улице и парковым аллеям часто прогуливалась одна, одетая в черное консервативное платье, прикрывая лицо веером, чтобы ее не узнали прохожие. Когда Вильгельм в возрасте 14 лет (см. его фото выше) увидел Сисси, он беспамятства влюбился в нее. При встрече с кронпринцем Германии императрица улыбнулась и что-то прошептала ему на ухо. Вильгельм остолбенел, покраснел, вытаращил на нее глаза и тупо молчал. В ответ на это замешательство она весело рассмеялась, взъерошила ему волосы, взяла за руку и куда-то увела…
Элизабет-Сисси любили все мужчины — ее невозможно было не любить.
Как только Вильгельм узнал об убийстве Сисси, он тут же примчался в Вену. Слезы текли у него ручьем, причем плакал не только он, вся Европа рыдала, хотя жизнь такой отчаянной красавицы непременно должна была закончиться трагически. Дело было так.
В Женеве 10 декабря 1898 года прямо на улице на нее напал итальянский анархист Луиджи Лучини. Убийца нанес ей множество ударов в грудь большим ножом для разделки мяса. На ней был корсет, который не только не защитил ее, но и доставил дополнительные мучения. Так бы хватило одного или двух ударов, но убийца, почувствовав, что ему что-то мешает, ожесточился до крайности. Сломав множество ребер и разворотив всю грудь, он так и не задел сердце. Несколько часов она находилась еще в сознании, тихо вопрошая: «Что же случилось со мной?"
Рисунки из газеты, рассказывающей об убийстве императрицы Елизаветы I итальянским анархистом Луиджи Лучини 10 декабря 1898 года на улице Женевы.
Сисси не понимала, что от него хочет этот злой человек. Приняв его за обыкновенного грабителя, она предлагала ему какие-то украшения, которые были на ней. То, что он действует из политических соображений, ей и в голову не могло прийти. Когда Лучини спросили, зачем же было убивать такую прекрасную женщину, он ответил, что ему всё равно кого убивать, главное, чтобы пролилась королевская кровь.
Статуя Ахилла, установленная в парке "Ахиллиона" на острове Корфу (Джон Гетц, картина 1909 года, фото с сайта http://www.rmo.nl). Почти ежегодно в период с 1907 по 1914 гг. в "Ахиллион" приезжала дочь кайзера Вильгельма II Гизела.
Сисси никогда не интересовалась политикой, считая ее забавой для амбициозных мужчин. Долгими зимними вечерами она зачитывалась «Илиадой» и «Одиссей», двумя гомеровскими поэмами, которые успели войти в моду благодаря открытию Шлиманом «клада Приама». Она отдавалась грезам: ставила себя на место красавицы Елены, которую обольстил Парис, сын Приама, и увез к себе на родину. Из-за этого похищения вспыхнула ожесточенная Троянская война с ахейцами, длившаяся десять лет и закончившаяся поражением троянцев. Сильный, ловкий и благородный Ахилл, победивший Гектора, но сраженный коварной стрелой Париса, стал ее любимым героем.
Сисси попросила мужа, чтоб тот купил ей тихую и уютную виллу где-нибудь на греческом острове. Император Франц-Иосиф I раскошелился на безумно огромные деньги в 9 миллионов золотых франков и в 1888 году построил для нее сказочный замок на высокой горе острова Корфу (это его итальянское название, греческое название острова Керкир), что находится в Ионическом море на севере Греции. В честь своего любимого героя Ахилла она назвала свою непреступную крепость Ахиллион.
Вверху: терраса виллы "Ахиллион",
внизу: статуя поверженного Ахилла.
Мысли о замке захватили ее воображение и наполнили жизнь содержанием. Его проектирование и строительство, осуществлявшееся архитекторами Ланди и Карито, проходило под ее чутким руководством. Сисси сама на собственный вкус заказывала великолепную статую поверженного Ахилла, приобретала дорогие картины, роскошную мебель, старинные вазы древнегреческих форм и прочую дворцовую утварь. Однако после трагического самоубийства ее единственного сына кронпринца Рудольфа в январе 1889 года, она как-то сразу сникла, погрузившись в долгую и глубокую прострацию, в декабре этого года ее убили саму, а в декабре следующего, 1890, года умер другой ее и Вильгельма II кумир, археолог Генрих Шлиман.
Керамика из виллы "Ахиллион", принадлежавшая Сисси — императрице Елизавете I и герцогине Баварской. Все артефакты подлинные (Афины, 450-440 до н.э.). Сейчас эти предметы находятся в коллекции «Hermes House» Венского музея (фото с сайта http://www.rmo.nl).
В 1905 году кайзер начал вести переговоры с императором Францем-Иосифом I о приобретении виллы-замка Сисси; в 1907 году «Ахиллион» перешел в собственность Вильгельм II. За прошедшие годы здание пришло в запустение, и Вильгельму пришлось вложить немалые финансовые средства для приведения обветшалых дворцовых построек в порядок. Как в свое время Сисси, Вильгельм с большим энтузиазмом взялся за дело. Стараясь максимально сохранить архитектурный замысел императрицы Елизаветы I, он всё-таки кое-что отстроил заново и немного увеличил площади принадлежавшего ей дворца.
Слева Вильгельм II, справа Франц-Иосиф I — два императора,
соответственно, Германской империи и Австро-Венгерской.
Троянская война произошла в XII веке до н.э., Гомер жил пять столетий спустя предположительно на острове Лесбос, который расположен недалеко от Троады. Остров Корфу находится не близко от этих мест, но тоже богат историческими событиями. Во времена Гомера, т.е. в VII веке до н.э., Периандр организовал военный поход на Корфу. После победы над местным населением его заселили жители Коринфа. Во времена Пелопонесской войны Корфу был морской базой афинян. В качестве таковой в последующие годы он участвовал почти во всех войнах, которые вели сначала афинские, македонские, спартанские военачальники, а затем и римские. Под развалинами древних крепостей и дворцовых построек Вильгельм II надеялся отыскать оружие и предметы роскоши, оставшиеся от древних цивилизаций.
На остров Корфу кайзер приезжал почти ежегодно, обычно весной, где проводил несколько недель, иногда месяцев. Он приказал оборудовать «Ахиллион» надежной связью с Берлином, чтобы можно было из этой новой весенне-летней резиденции без больших проблем управлять всеми государственными делами. В апреле 1911 года на острове Корфу вблизи «Ахиллиона» при непосредственном участии кайзера начались развернутые археологические раскопки. Их возглавил бывший сотрудник Генриха Шлимана и его «правая рука», археолог Вильгельм Дёрпфельд, который в то время возглавлял Археологический музей в Афинах.
Кайзер Вильгельм II на террасе "Ахиллиона", остров Корфу
О том, что искал и какие цели преследовал кайзер Вильгельм II, увлекшись археологией, он в седьмой главе своих «Воспоминаний», которая называется «Наука и искусство», рассказывает так: «...Я стремился установить корни, из которых развилась эллинская античная культура, и отыскать нити влияния Востока на Запад в культурном отношении. Особенно важной мне казалась ассирология, ибо от нее можно было ожидать освещения и разъяснения Ветхого Завета. Поэтому я с радостью принял предложенное мне председательское кресло в "Немецком обществе изучения Востока" и углубился в его работы, успеху которых я по мере своих сил содействовал.
Я не пропустил ни одного из публичных докладов этого общества. Я поддерживал оживленную связь с правлением общества и просил постоянно докладывать мне о раскопках в Ниневии, Ассуре, Вавилоне, Египте и Сирии. Для защиты и облегчения этих раскопок я часто лично входил в сношения по этому поводу с турецким правительством. Член общества изучения Востока профессор Делич прочел свой известный, вызвавший много возражений доклад на тему "Вавилон и Библия", нашедший, к сожалению, еще слишком несведущую и почти неподготовленную аудиторию и давший повод к разного рода ложным толкованиям и нападкам, исходившим, между прочим, и из церковных кругов. Всеми силами я старался помочь выяснению этих недоразумений. …
Археологические раскопки, начавшиеся в 1911 году на греческом острове Корфу (Керкира), в которых самое активное и непосредственное участие принимал кайзер Вильгельм II. Рабочие откопали несколько больших фрагментов фронтона храма Горгоны. На фотографиях запечатлены моменты, когда император-археолог вместе с другими учеными-археологами осматривает находки.
Пребывание на Корфу также доставило мне приятный случай послужить археологии и лично заняться раскопками. Случайная находка рельефного изображения головы Горгоны вблизи города Корфу побудила меня самого приняться за работу по раскопкам. Я вызвал на помощь авторитетного археолога и знатока греческих древностей профессора Дёрпфельда, который и взял на себя руководство этими раскопками. Профессор, будучи, как и я, восторженным поклонником эллинской культуры, с течением времени стал моим преданным другом и неоценимым источником познаний по строительному искусству, вопросам стиля древних греков и ахеян. …
В 1914 году профессор Дун из Гейдельберга посетил место раскопок на Корфу и после их подробного изучения согласился с выводами Дёрпфельда и моими. О результатах моих раскопок на острове Корфу я расскажу подробнее в особом произведении» [8].
В начале процитированного отрывка кайзер говорит о «Немецком обществе изучения Востока» (DOG — Deutschen Orient-Gesellschaft — Немецкое восточное общество». В нём он председательствовал, поддерживал тесную связь с правлением, слушал доклады и был в курсе всех дел. В свете того, что рассказывалось об интеллектуальных способностях императора, его бахвальстве, желании быть на свадьбе невестой, а на похоронах — покойником, к написанным им словам нужно относиться крайне осторожно. Можно, конечно, сделать подборку из цитат, в которых кайзер выглядел бы в смешном свете. Но мы не станем этого делать, поскольку сейчас нам важно выделить совсем другое, а именно, цели и задачи DOG. Они такие: поиск археологических доказательств, подтверждающих реальность событий, описанных в Ветхом Завете, связь Библии с историей Вавилона, отыскания каналов влияния древней культуры Востока на развитие современной цивилизации Запада.
Археологические находки с острова Корфу
Общество DOG возникло 24 января 1898 года по инициативе состоятельных людей Берлина, куда вошел текстильный магнат Джеймс Симон, банкир Франц фон Мендельсон и многие другие. Ежегодно из государственной казны кайзер выделял на археологические экспедиции огромные деньги. Например, в 1907 году на них затрачено 350 тысяч марок. К этой сумме добавлялись деньги членов общества. В частности, на деятельность в сфере искусства, науки и на социальные проекты «Симон отдавал в общей сложности примерно одну треть своего дохода за год» [9]. Однако на его социальные проекты (о них в следующей части) уходила львиная доля от всех выделенных им денег. Добавим: всё, что посылалось из мест археологических изысканий «автоматически принадлежало Джеймсу Симону» [1]. В итоге, всё наиболее ценные древнеегипетские находки скапливались в большом доме «щедрого филантропа» на Тиргартенштрассе 15а, куда захаживал и кайзер.
Как мы знаем, Вильгельм Второй везде и во всём хотел быть Первым. Взлелеянное им общество во многом возникло в ответ на активную деятельность на «Библейских землях» английских и французских археологов. К этому времени в Лувре уже функционировало отделение Древнего Востока, а в Лондоне — знаменитый Британский музей, где выставлялись роскошные коллекции древнего искусства. Общество DOG ратовало за создание аналогичного музея древних находок, для чего должно было поддержать (прежде всего, финансово) работу немецких археологов, содействовать проведению ими раскопок в районе Ближнего Востока и Северной Африки, а также популяризовать знания о древних цивилизациях.
В соответствии с провозглашенными DOG задачами, первые раскопки, подготовленные к 1899 году, начались на территории Израиля и Галилеи. В частности, была раскопана древняя синагога в Иерихоне. Далее общество устремило свои взоры на египетские земли. Оно согласилось финансировать поисковые работы на пирамидном комплексе в районе Абу-Сир (Abusir), возведенном во времена 5-й династии. В них уже принимал участие Людвиг Борхардт, который результаты своих поисков (всегда предварительных) публиковал в официальном журнале «Сообщений Немецкого восточного общества» (MDOG) с 1901 по 1907 год в пяти выпусках [10, ##10, 14, 18, 24, 34].
Параллельно велись раскопки в Ассуре (Assur) и особенно удачно в Вавилоне. Под руководством археолога Роберта Колдевея были отрыты руины дворца Навуходоносора, знаменитые вавилонские башни, синие ворота Иштар и другие достопримечательности Ближнего Востока. В ознаменование блестящих побед на археологических фронтах кайзер Вильгельм II в 1903 году подарил правлению «Немецкого восточного общества» свою памятную открытку.
Две фотографии кайзера Вильгельма II, снятые в 1903 г. (левый снимок) и 1905 г. (снимок по центру). На правом снимке Джеймс Симон, сфотографированный в 1914 г. Когда речь заходит о знакомстве Симона с кайзером, часто приводят фотографию кайзера 1903 года, врученную всему «Немецкому восточному обществу» (имя Симона в дарственной надписи не фигурирует). Этот снимок ни в коем случае нельзя рассматривать в какой-либо связи с раскопками, проводимыми в Амарне, тем более, с бюстом Нефертити-3W, который Симон преподнес Вильгельму II лишь в 1913 году.
В Википедиях на всех основных языках мира этот памятный снимок с портретом кайзера приводится в статье, посвященной Джеймсу Симону. Более того, фотографию Вильгельма II периода 1903 года стали ассоциировать с бюстом Нефертити-3W, который Симон подарил кайзеру лишь в 1913 году. Таким образом, возникло ложное впечатление, будто Вильгельм подарил Симону свой портрет в ответ на подарок и при этом сопроводил его длинным письмом, сожержание которого никому не известно.
Разумеется, это не так; просто подаренная обществу DOG фотография императора осталась в семейном архиве Симона. Сегодня же ее представляют как подношение императора лично Симону. Между тем, в 1913 году никаких отношений с ним кайзер не поддерживал. В тот период они вращались в непересекающихся сферах — древнегреческой и древнеегипетской. Скорее всего, кайзер имел самые смутные представления о Нефертити и, учитывая его занятость, вряд ли когда-либо интересовался ходом раскопок в Амарне.
В своих «Воспоминаниях» он неоднократно называет имя Дёрпфельда, других археологов, но аккуратно обходит стороной имя Симона, тем более, Борхардта, которого он, наверняка, никогда и не видел. В течение семи лет, предшествующих Первой мировой войне, кайзер все свое свободное от государственных дел время посвящал обустройству «Ахиллиона» и археологическим раскопкам на острове Корфу, где он провел и несколько недель весны злосчастного 1914 года.
Симон никакого касательства к этим событиям не имел и, вообще, к проблемам археологии. Археологические находки его интересовали больше с точки зрения искусства. Уже в 1904 году он был поглощен идеей создания музея императора Фридриха (сегодня он носит имя Боде), куда передал множество ценнейших полотен эпохи Возрождения, например, картину Андреа Мантенья «Богоматерь со спящим младенцем» (см. ее репродукцию выше). Собирание коллекций, обустройство музейных экспозиций — вот сфера интересов Симона, свободная от его коммерческой деятельности.
Да и то, откровенно сказать, он больше выполнял функции дилера, оптового торговца древними предметами искусства. С ними он обращался примерно так же, как с текстильным товаром, на котором делал основные свои барыши. Роль Борхардта при нем сводилась к поставке эстетически значимого товара, который приобретался либо на рынке, либо вблизи археологических раскопок. Наука интересовала их ровно настолько, насколько она позволяла дать ответ на вопрос о подлинности найденных в земле артефактов.
Кайзер Вильгельм II прожил в изгнании 22 года.
Голландия — страна, согласившаяся его принять.
Англия, Франция и США требовали его повесить.
Понимал ли это кайзер Вильгельма II, его консультант-археолог Дёрпфельд, другие ученые-археологи. Разумеется, поэтому в деньгах Симона, тем более, в интеллектуальных услугах они не нуждались и держались от него подальше. Потом война, которую кайзер проиграл, побег в Нидерланды. В августе 1919 бывший император Германии купил имение, раскинувшееся на шестидесяти гектарах, известное под названием Huis Doorn. На новом месте жительства он не хотел менять свой привычный образ жизни, поэтому перевез в 23 вагонах практически всё имущество своего дворца: скульптуры, картины, мебель, гардероб, сервизы, столовое серебро и пр. и пр.
Далее он жил скромно в основном за счет продажи лесного массива, растущего в пределах его имения (им было продано свыше 17 тысяч первоклассных деревьев). Голландские власти ограничили его передвижение 30-ю километровой зоной вокруг городка Доорн и просматривали всю его корреспонденцию. Долгое время Англия и другие страны оказывали давление на голландское правительство с тем, чтобы оно выдало им Вильгельма II как военного преступника. Вне пределов Голландии экс-кайзера ждала неминуемая виселица.
Кайзер Вильгельм II умер в изгнании 4 июня 1941 года.
В изгнании ему нечем было заняться, кроме как продолжать изучать древнюю историю и культуру. В 1924 году вышли Воспоминания Вильгельма II об археологических раскопках на острове Корфу, в 1931 — размышления о сущности цивилизационной культуры, в 1934 — работа, посвященная китайской истории, в 1936 — Спарте, в 1938 — древним месопотамским цивилизациям, в 1939 — истории использования балдахина. Все названные работы большой научной ценности не представляют.
Бывшего императора Германии Вильгельм II жил в Нидерландах с 9 ноября 1918 по 4 июня 1941 года — дата его смерти. Там же в имении Huis Doorn, в небольшом склепе он похоронен.
Продолжение следует. Читайте часть 6
1. Horizon. The Amarna Project and Amarna Trust newsletter. Copying Nefertiti, page 10, ISSUE 2 July 2007.
1a. http://obeliskseven.blogspot.com/2010/11/nefertiti-kaiser-wilhelm-ii.html.
1b. http://www.flickr.com/photos/menesje/5419700146.
2. Одиссея Нефертити, Nefertiti’s Odyssey. Фильм снят студией ZDF при участии National Geographic Channel (Copyright ZDF 2007).
3. Geschichte - Chronologie. http://www.nofretete-geht-auf-reisen.de/chronolo.htm.
4. Borchardt, von Ludwig. Der Porträtkopf Der Königin Teje. Ausgrabungen Der Deutschen Orient-Gesellschaft In Tell El-Amarna. Wissenschaftliche Veröffentlichung der Deutschen Orient-Gesellschaft 18. Leipzig, 1911.
5. Джаралла, Владимир. Вильгельм II: Человек, погубивший империю / http://www.c-cafe.ru/days/bio/26/wilhelm.php.
6. Шиндлинг А., Циглер В. Кайзеры. Серия "Исторические силуэты". Ростов-на-Дону: "Феникс", 1997. С.510-538.
7. Рыжов, Константин. Все монархи мира. Западная Европа. — М., 1999 http://www.hrono.ru/biograf/bio_we/vilgelm2.php.
8. Вильгельм II. События и люди 1878—1918, Минске: Харвест, 2003. / Wilhelm II. Ereignisse und Gestalten aus den Jahren 1878—1918, K. F. Koehler, Leipzig und Berlin 1922.
9. James Simon. http://de.academic.ru/dic.nsf/dewiki/679966.
10. Все публикации Борхардта в журнале «Сообщений Немецкого восточного общества» (Borchardt L., MDOG — Mitteilungen der Deutschen Orient-Gesellschaft zu Berlin):#10 – 1901. Die deutschen Ausgrabungen bei Abusir. Bericht, 3 bis.
#14 – 1902. Ausgrabungen der Deutschen Orient-Gesellschaft bei Abusir im Winter 1901/2, 1 bis.
#18 – 1903. Ausgrabungen der Deutschen Orient-Gesellschaft bei Abusir im Winter 1902/3, 1 bis.
#24 – 1904. Ausgrabungen der Deutschen Orient-Gesellschaft bei Abusir im Winter 1903/4, 1 bis.
#34 – 1907. Voruntersuchung von Tel el-Amarna im Januar 1907, 14 bis. Ausgrabungen bei Abusir. Januar bis Juni 1907, 32 bis.
#37 – 1908. Die Ausgrabung des Totentempels Königs Sahure bei Abusir 1907/8. Vorläufiger Bericht, 1 bis.
#46 – 1911. Ausgrabungen in Tel el-Amarna 1911. Vorläufiger Bericht (Anlage: Das Modell der Grabanlage des Weserkefonch bei Abusir), 1 bis 0.
#50 – 1912. Ausgrabungen in Tell el-Amarna 1911/12. Vorläufiger Bericht, 1 bis.
#52 – 1913. Ausgrabungen in Tell el-Amarna 1912/1913. Vorläufiger Bericht, 1 bis.
#55 – 1914. Ausgrabungen in Tell el-Amarna 1913/14. Vorläufiger Bericht, 3 bis.
#57 – 1917. Aus der Arbeit an den Funden von Tell el-Amarna. Vorläufiger Bericht, 1 bis.
|
|