О.Е. Акимов

Комментарий к передаче "Наблюдатель" (КП 33)

Свое видео "100 лет ОТО" я начал с напоминания того, что практическим итогом Общей теории относительности стали две формулы. Первая касалась угла отклонения луча света, идущего от звезд мимо солнечного диска во время его затемнения Луной. Вторая формула дала возможность точно рассчитать вековое движение перигелия Меркурия в 43 секунды. И всё было бы ничего, если бы в августе 1920 года не открылась страшная тайна. Оказывается, обе формулы были получены еще в 19 веке — первая в 1801 году, вторая формула в 1898 году — двумя немецкими учеными, причем из соображений классической физики.

Портрет Иоганна Зольднера.


Отклонение луча по Зольднеру.


Формула Зольднера.


Статья 1898 года Пауля Гербера.


Вывод формулы Гербера.


Продолжение вывода формулы Гербера.


Числовой результат для Меркурия по формуле Гербера.


Числовой результат для Меркурия, Венеры и Земли по формуле Гербера.


Статья Эйнштейна 1915года, где получена формула Гербера.
Однако ссылка на статью Гербера 1898 года здесь отсутствует.


Формула Гербера 1898 года появилась в статье Эйнштейна 1915 годаю


Числовой результат для Меркурия, Венеры и Земли
по формуле Гербера в статье Эйнштейна 1915 года.


Двойное отклонение луча по Зольднеру и формула
Гербера 1898 года в статье Эйнштейна 1916 года.

Некоторые критики теории относительности называют этот исторический факт плагиатом. Не точный термин; произошло более неприятное событие — откровенное жульничество. Плагиат — это когда недобросовестный автор тайно похищает идею или теорию и называет их своими. А здесь результирующие формулы, выведенные на основе классической физики, объявляются итогом математического вывода релятивистской, неклассической физики, так что получается какой-то сумбур. Математический аппарат релятивистской физики — очень непростой, большинство людей его не понимает. Но ради "высших целей", некоего "универсального принципа", физиков просят его принять, пожертвовать частными приемами классической физики.

И вот, теперь все увидели, что старые формулы классической физики, ничуть не более универсального характера — выводятся с помощью неких спекулятивных рассуждений и сомнительных математических операций. Таким образом, помимо кражи формул обнаруживается бессмысленность релятивистской концепции. Все сразу поняли, что Общая теория относительности висит в воздухе, под ней нет ничего, кроме претенциозной демагогии, которая нравится газетным журналистам, легковесным философам, поэтам, художникам, актерам, музыкантам и прочим, далеким от физики людям. Но не математикам, не физикам в самом серьезном их подходе к науке.

Разоблачителем эйнштейновских махинаций был Филипп Ленард — самый авторитетный ученый не только Германии, но и мира. После смерти Генриха Герца в 1894 году он продолжил опыты с катодной трубкой, источником двух последующих великих открытий — электронов и рентгеновских лучей. За его исследованиями внимательно следили два человека — Вильгельм Рентген в Германии и Дж. Дж. Томсон в Англии. Первому Ленард собственноручно вручил катодную трубку особой конструкции с дарственной надписью "Другу Вильгельму". В ней имелось окошко, откуда помимо электронов исходило жесткое рентгеновское излучение.

К концу 1895 года, когда были открыты т.н. X-лучи, существовало множество катодных трубок, но, во-первых, в них не делались окна для выхода катодных лучей за пределы трубки; во-вторых, не на всех трубках с окном Ленарда можно было получить X-лучи. Работая еще в лаборатории Георга Квинке, Ленард разработал мощный нанос для получения глубокого вакуума. В итоге, вырывающиеся из окошка катодные лучи имели высокую энергию. Только при высокоэнергетических катодных лучах, падающих на широкую металлическую пластину, можно было получить рентгеновские лучи заметной интенсивности.

Таким образом, по-доброму, Нобелевскую премию 1901 года нужно было разделить между Рентгеном и Ленардом, построившим прибор для получения этих самых рентгеновских лучей. Конечно, обидно.

Еще обиднее произошел случай с Дж. Дж. Томсоном. В 1897 году Ленарда пригласили в качестве почетного гостя "Британской ассоциации содействия прогрессу науке" посетить конференцию в Ливерпуле. Здесь он показал коллегам свои эксперименты и выступил с докладом о катодных лучах. Сообщение вызвало оживленный интерес, дискуссию. Председателем секции, на которой выступал Ленард, был Дж. Дж. Томсон. А через год директор Кавендишской лаборатории сообщил миру об открытии электрона. Факт, конечно, весьма неприятный для Ленарда, но позже произошло еще одно, более обидное для Ленарда событие, связанное опять-таки с именем Томсона. Послушайте, как это было.

В октябре 1899 года Ленард опубликовал в малоизвестных «Отчетах о заседаниях Венской академии наук» важную научную статью под заголовком: "Получение катодных лучей с помощью ультрафиолета". Затем, Ленард высылает оттиск этой статьи Томсону, мол, имей в виду, такой эксперимент я уже проделал. Через год широко известный журнал "Анналы физики" перепечатывает статью Ленарда.

Что делает Томсон? Он повторяет эксперимент Ленарда, а результаты публикует в "Анналах физики", которые выходят хотя и позже венской публикации статьи Ленарда, но раньше дубликата этой статьи в "Анналах физики". Затем, в 1903 году Томсон публикует книгу об электронах и катодных лучах, в которой указывает свою статью, вышедшую позже статьи в венских "Отчетах". Книга широко разошлась в Европе, так что у всех сложилось впечатление, что Томсон раньше Ленарда проделал опыт получения катодных лучей с помощью ультрафиолета.

Как бы там ни было, в Германии Ленард занимал первое место среди физиков, а в Англии первое место занял Томсон — во многом, как сейчас мы понимаем, благодаря заслугам Ленарда. Последний не только ставил отдельные эксперименты, а создавал целые физические институты с множеством лабораторий, в которых работали большие коллективы физиков-экспериментаторов. Первый такой физический институт он создал еще в Бреслау. Второй физический институт возник в 1898 году при Кильском университете. Третий старый институт при Гейдельбергском университете перешел к нему в 1907 году после смерти его учителя Георга Квинке. Он радикальным образом перестроил его, оснастил новым лабораторным оборудованием.

Нынешние историки науки плохо представляют масштаб личности этого человека. Его нельзя сравнить ни с Дж. Дж. Томсоном, директором Кавендишской лаборатории в Кембридже, тем более с отдельными физиками-экспериментаторами, такими как, например, Рентген. Последний сделал всего лишь одно открытие, да и то на экспериментальной базе, созданной Ленардом. Потом, опубликовав 3 статьи, Рентген умер в 1923 году. Между тем, его имя известно всем, Ленарда — немногим, к тому же с резко негативной коннотацией.

На протяжении всей истории физики, вплоть до начала 20-го столетия, в профессиональной среде физиков всегда ценились, прежде всего, те, кто добивался конкретных эмпирических результатов. Любителей пофилософствовать на физические темы всегда хватало, но к началу 20-го века их развелось слишком много. Мах, Оствальдт, Пуанкаре и тысячи безвестных философствующих физиков погрузились в спекулятивные рассуждения относительно устройства мироздания. Это слегка раздражало физиков-экспериментаторов.

Ленард никогда не выделялся отменным здоровьем, так что на шестом десятке он, практически, полностью оставил активную деятельность по созданию целых отраслей экспериментальной физики и сосредоточился на обучении будущих исследователей природы. Итогом его жизни стал 4-томник "Немецкой физики", которым релятивисты пугают школьников и студентов. Между тем это превосходный учебник по классической физике, написанный в пику вороху спекулятивных книжек по теории относительности и квантовой механике. С методической точки зрения весьма полезными оказались также две небольших работы Ленарда — "Эфир и материя" и "О принципе относительности, эфире и тяготении". Обе работы призывают своих читателей к усвоению наглядно-конструктивного подхода к изучению окружающего мира. Но последняя работа полезна еще и тем, что раскрывает истинное отношение автора к теории относительности.

Дело в том, что релятивисты в силу ограниченности своего ума решили, что романтико-схоластические фантазии корифеев релятивистской догмы являют собой образец ученой мудрости. В течение всего 20-го века они старательно втаптывали в грязь славное имя Филиппа Ленарда, обзывая его антисемитом и пособником фашистов. Не имея в своем убогом арсенале ни одного мало-мальски научного аргумента против критики теории относительности, они взялись выискивать черные пятна на солнечном лике престарелого ученого.

По поводу антисемитизма, нужно сказать следующее. Я сильно подозреваю, что мать Ленарда, Антонина Бауманн, была еврейкой. Во время учебы в Гейдельбергском университете студент Филипп крепко сдружился с профессором математики Лео Кёнигсбергером, который впоследствии был рецензентом его докторской диссертации. "Он стал моим большим покровителем, — вспоминает Ленард, — единственным из влиятельных старых профессоров Германии, который стоял на моей стороне до тех пор, пока я в этом нуждался. Он был чистокровным евреем".

Георг Квинке и Лео Кёнигсбергер

Да, очевидно, Ленард придавал какое-то значение этнической принадлежности человека, но к евреям он всегда относился с большим пиететом. Ярче всего это проявилось на примере немецкого физика Генриха Герца, еврея по национальности, изобретателя приемо-передающего устройства электромагнитных колебаний. Нынешние релятивисты с придыханием отмечают, будто бы именно Альберт Эйнштейн впервые выдвинул идею существования гравитационных волн. В действительности, многие физики того времени считали: раз есть гравитационное поле, значит, возможны и гравитационные волны. Увы, волны "гравитационной субстанции", если можно так выразиться, в принципе невозможны, поскольку в ней нельзя получить колебательный процесс. Процесс, о котором говорят нынешние релятивисты, является фикцией.

Что ж, обратимся к трудам Эйнштейна. Том 1, статья 41, название "Приближенное интегрирование уравнений гравитационного поля". Читаем преамбулу: "...гравитационные поля распространяются со скоростью света. В связи с этим общим заключением мы исследуем гравитационные волны и механизм их возникновения". Далее, автор ссылается на сообщение астронома де Ситтера, который нашел, что "при ином выборе системы отсчета можно получить для гравитационного поля покоящейся точечной массы выражение более простое, чем получено мной ранее".

Далее идет параграф 1: "Интегрирование приближенных уравнений гравитационного поля". За ним параграф 2: "Плоские гравитационные волны". Здесь находим выражение (15), куда входят постоянные альфа с индексами мю-ню. "Таким образом, из 10 постоянных альфа свободно выбираемыми являются только шесть. Следовательно, волна наиболее общего вида может быть получена путем суперпозиции волн шести типов: выражение (17). Эти формулы следует понимать так, что не приведенные здесь для каждого типа волн постоянные альфа мю-ню равны нулю; то есть, в типе "а" отличной от нуля только величины α11, α14 и α44 и т.д. По свойствам симметрии тип "а" соответствует продольным волнам, типы "б" и "в" — поперечным волнам, а типы "г", "д" и "е" имеют характер симметрии нового вида. Типы "б" и "в" отличаются, в сущности, друг от друга только их ориентацией относительно осей y и z, так же как и типы "г" и "д", "е" между собой, так что по сути дела существует три совершенно различных типа волн.

Нас в первую очередь интересует переносимая этими волнами энергия, измеряемая потоком энергии (дается выражение). Для различных типов волн этот поток получается из выражения (11): ... Таким образом, получается, что энергию переносят только волны последнего типа; при этом энергия, переносимая некоторой плоской волной, равна выражению (18)".

Пропустим страницу 521 с выкладками; на странице 522 обращаем внимание на выражение (21) для энергии А. Читаем разъясняющий текст к формуле (21): "Если измерять время в секундах, энергию в эргах, то перед этим выражением появляется числовой коэффициент 1/с⁴ (очень маленькая величина). Кроме того, принимая во внимание, что гравитационная постоянная κ = 1,87 · 10 ^–27 (ужасно маленькая величина), мы видим, что излучаемая энергия А должна практически почти исчезать во всех мыслимых случаях.

Однако при всем этом атом, вследствие внутриатомного движения электронов, должен излучать не только электромагнитную, но и гравитационную энергию, хотя и в ничтожном количестве. Поскольку в природе в действительности ничего подобного не должно быть, то, по-видимому, квантовая теория должна модифицировать не только максвелловскую электродинамику, но также и новую теорию гравитации"

Всякий человек, имеющий даже очень отдаленное отношение к атомной физике, скажет вам, что этот наукообразный бред написал шарлатаном, маскирующийся под ученого-физика, который имеет наглость давать советы специалистам по квантовой теории, как им "модифицировать не только максвелловскую электродинамику, но также и новую теорию гравитации".

В "Дополнении" Эйнштейн добавил пару типичных для релятивиста спекулятивных фраз: "Странный результат, что должны существовать гравитационные волны, не переносящие энергии (типа а, б, в), объясняется просто. Речь при этом идет не о "реальных" волнах, а о "кажущихся", возникающих только оттого, что в качестве системы отсчета используется колеблющаяся система координат".

На странице 522 имеется сноска: "Окончательные формулы в работе неверны. См. формулу (30) и последующие замечания в работе 49.

Смотрим работу 49, читаем первый абзац: "Важный вопрос о том, как распространяются гравитационные поля, был рассмотрен мной уже полтора гола назад в одной из моих работ. Однако, поскольку изложение этого вопроса было недостаточно ясным и, кроме того, искажено досадной расчетной ошибкой, мы должны здесь вновь вернуться к его рассмотрению".

Ошибка была исправлена в рамках волновой теории Эйнштейна, но мы понимаем, что предложенное им волновое решение на уровне "атома, вследствие внутриатомного движения электронов" совсем не подходит к волновой проблеме, с которой имели дело современные релятивисты. Они, как известно, зафиксировали слияние двух черных дыр, которое породило всплеск гравитационных волн. Где электроны и где черные дыры! Абсолютно непонятно, почему современный релятивист вспоминает про Эйнштейна. Он развивал теорию совсем других гравитационных волн. Да и не мог он в 1918 году рассуждать о столкновении (или, слиянии) черных дыр. Абсурд какой-то!

В известной книге Паули 1921 года "Теория относительности", написанной 20-летним студентом, по просьбе своего куратора, Арнольда Зоммерфельда, на странице 272 находим формулу (499) с такой расшифровкой ее содержания:

"Энергия пространственно-замкнутого мира состоит на три четверти из энергии электромагнитного поля и на одну четверть из энергии гравитационного поля".

Откуда юному автору знать, что энергия мира распалась именно в такой пропорции на электромагнитную и гравитационную составляющие? Это подтверждено каким-то экспериментом?

— Нет, конечно; какой тут опыт?! Посмотрите вокруг на нашу землю — вполне пространственно-замкнутый мир; что вы видите? Перемещение огромных воздушных масс в атмосфере и океане, вулканы и землетрясения, возникновение и исчезновение ледников, сложные энергетические процессы в животном и растительном мире и т.д. и т.д. Кто-нибудь скажет, какая часть в этом бесконечном обмене энергией и импульсом приходится на электромагнитную составляющую, а какая на гравитационную?

— Нет, никто не скажет, потому что рассчитать это не возможно.
— Тогда откуда же взялась формула (499)?
— Из формулы (498).
— А она откуда?
— Из (497), где Т и индексами ik — это тензор энергии-импульса материи.
— И что, компоненты этого тензора учитывают всё многообразие импульсно-энергетических отношений материального мира?
— Нет, материальный мир состоит из бесконечного числа атомов, молекул и их многочисленных ассоциаций — таких, например, как камень, катящийся с горы во время камнепада. Или, перемещение больших и малых масс воды и воздуха на земле во время теплообмена, т.е. занятых в глобальных конвекционных процессах, непрерывно идущих на нашей планете. Всё это не поддается никакому количественному учету.

— И после этого вы хотите, чтобы я поверил в справедливость формулы (499)?

Паули и Зоммерфельд

Откуда взялся этот безумный формализм? Чтобы это понять, прочту страницу из Предисловия Паули английскому изданию 1956 года. "Благодаря своему эпистемологическому анализу следствий конечности скорости распространения света (и, вместе с ним, скорости всех сигналов), — пишет не студент, а уже маститый ученый, — специальная теория относительности стала первым шагом на пути отказа от наивных наглядных представлений. В ней было покончено с представлением об эфире — гипотетической среде, вводимой ранее для описания распространения света. Это случилось не только потому, что такая среда оказалась ненаблюдаемой, но также и потому, что в качестве элемента математического формализма она оказалась лишней, так как нарушала присущие этому формализму теоретико-групповые свойства.

В общей теории относительности, благодаря расширению группы преобразований, Эйнштейну удалось избавиться от представления о выделенности инерциальных систем отсчета, так как это представление оказалось несовместимым с теоретико-групповыми свойствами теории. Формулировка квантовой механики в ее современном виде была бы невозможна без этого общего критического подхода, в котором предпочтение отдается концептуальному анализу соответствия между экспериментальными данными и математическими величинами в формализме теории перед наивными наглядными представлениями. Анализ следствий конечности кванта действия в квантовой теории, с присущей ей «дополнительностью», еще дальше уводит нас от наглядности. На этот раз в жертву рациональным обобщениям приносятся как понятие классического поля, так и понятие траектории частиц (электронов) в пространстве и времени. И снова от этих понятий отказались не только потому, что траектории ненаблюдаемы, но также и потому, что они стали лишними и нарушают симметрию, присущую общей группе преобразований, которая лежит в основе математического формализма теории.

Теорию относительности я рассматриваю как пример, показывающий, как фундаментальное научное открытие, иногда даже вопреки воле его автора, дает начало новым плодотворным направлениям, развитие которых происходит уже по их собственному пути.

Я признателен Институту фундаментальных исследований в Принстоне за предоставленную возможность во время моего пребывания там в начале 1956 г. написать дополнительные замечания к моей книге".

Все, выделенные здесь слова (красной чертой подчеркнутые), говорят об особой науке, которая не имеет ничего общего с прежней классической наукой, которую начал еще развивать древнегреческий мыслитель Архимед. С той поры она не меняла своей методики, всегда основывалась на здравом смысле и эксперименте. Были в ее истории сложные периоды, в частности, связанные с именем Ньютона (об этом мы отдельно рассказывали), но, в общем, ничего принципиально нового с физикой не происходило. Предмет изучения менялся, но подход оставался прежним, мы называем его конструктивным. Сегодняшнюю физику мы называем формальной, ни здравого смысла, ни эксперимента в ней не нет.

Формализм проявляется в словах, которые мы здесь сейчас зачитали. Вот заметьте, "наглядные представления" связываются со словом "наивные"; "эфир" или "среда" — "гипотетические", "траектория" или сам "эфир" ("среда") оказались "ненаблюдаемыми", "лишними", потому что что-то не согласуется с теоретико-групповыми свойствами принятого формализма; "инерционные" системы отсчета дополняются "неинерционными", потому что там что-то опять-таки не совместимо с теоретико-групповыми свойствами общей теории и т.д. и т.д.

Архимед и Ньютон

Почему эфир оказался ненаблюдаемым? Потому что Майкельсон не правильно нарисовал схему распространения лучей в интерферометре — только и всего. Лоренц в силу особенностей своего ума его ошибки не заметил. За этими двумя выстроилась вереница "слепых" и доверчивых физиков, которая рисовала ошибочную диаграмму лучей Майкельсона и вслед за Лоренцем говорила о сокращении длины горизонтального плеча прибора. Быстро нашлись последователи, не способные адекватно мыслить пространственными образами, но склонных к масштабным метафизическим фантазиям, рисующим в своем мозгу многомерные трансцендентные пространства иррационального мира, упакованного в бесконечную цепочку математических символов. Так, совершенно случайно, из-за ошибки одного человека, который не сумел представить себе волновой процесс при условии перемещения точки его наблюдения, вырос огромный флюс ложных понятий бесконечно далеких от реального мира материальных вещей.

Майкельсон и Лоренц

Вот из-за этого человека, его зовут Карл Вильгельм Озеен — он был директором Нобелевского института теоретической физики в Стокгольме, очень влиятельный человек в тогдашнем Нобелевском комитете — Арнольду Зоммерфельду, куратору Паули, не дали Нобелевскую премию. И это притом, что его кандидатуру выдвигали на премию почти ежегодно 84 раза и всё бесполезно, не дали. Эйнштейна в общей сложности выдвигали 60 раз; а дали, когда Озеен предложил номинировать его не за абстрактную теорию относительности, а за конкретную интерпретацию фотоэффекта. Озеен считал, что "основное внимание заслуживает не математический формализм, а наглядная физическая интерпретация, которой недоставало в работах Зоммерфельда, Паули, Эйнштейна и всей компании, изображенной на этой фотографии 1927 года. Здесь вы не найдете ни Ленарда, ни Томсона.

Филипп Ленард, Дж.Дж. Томсон, а из русских физиков Кастерин, Миткевич, Тимирязев — в общем, все, кто развивал классическую науку, придерживались исключительно рационального, ясного и здравого взгляда на мир. А Паули — раз уж мы заговорили о нём — человек из потустороннего мира, в котором живут большинство релятивистов. Черные дыры и темная материя — оттуда, из темных подвалов сознания. Он увлекался философией экзистенциализма и до конца своих дней переписывался с Карлом Юнгом, автором теории архетипов и коллективного бессознательного. Вместе с Юнгом Паули решал психофизическую проблему, как материя превращается в дух, сознание, коллективное сознание. В 1945 году Паули был удостоен Нобелевской премии, в основном, за открытие принципа Паули: на одной орбитали не может находиться два электрона с однонаправленными спинами. Не знаю, не знаю... хорошо бы узнать еще, почему это так.

Карл Вильгельм Озеен и Арнольд Зоммерфельд


Альберт Эйнштейн и Милева Марич


Участники конгресса 1927 года и Филипп Ленард


Дж. Дж. Томсон и Кастерин


Миткевич и Тимирязев


Паули и Карл Юнг


Две картины в стиле Дада (Дадаизма), модного течения живописи после войны 1914-1918 гг.
Релятивизм в физике — это Дадаизм в живописи, говорили критики Эйнштейна.

В споре релятивистов и антирелятивистов часто стоят люди с формально-феноменологическим, спекулятивным образом мышления, какой был, например, у Аристотеля, Ньютона, Эйнштейна, и с рационально-конструктивным, какой мы находим у Архимеда, Фарадея, Максвелла, Больцмана, а также ранее названных здесь ученых — Ленарда, Томсона, Кастерина, Миткевич, Тимирязева. Конструктивистам отвечает цикломатический тип психики по классификации психотипов Эрнста Кречмера, формалистам-феноменалистам — шизотимический.

Шизотимические и циклотимические типы образуют большие и малые научные сообщества себе подобных. Насколько удачно той или иной группировке удалось скоординировать свои силы, наладить информационный обмен, мобилизовать интеллектуальные и материальные ресурсы в обществе и склонить на свою сторону общественное мнение — от этого зависит общий характер науки и направления исследовательской работы, т.е. быть ли ей конструктивной или, напротив, разрушительной, шизоидной, схоластической и релятивистской во многом определяется, конечно, тем типом психологии, которая преобладает в данной научной среде. Не надо представлять науку единой и гармоничной духовной сферой: она никогда не была такой и вряд ли когда-нибудь будет. Там идут бои посильнее, чем в политике.

Выделенные Эрнстом Кречмером два основных психологических типа — шизоидный и циклоидный (или, используя более нейтральные термины, с параллельной и последовательной психикой) — с точки зрения эпистемологии, выглядят предпочтительнее по сравнению с делением на интровертов и экстравертов, предложенным Юнгом.

Кречмер и Юнг

У шизотимика не только психическое пространство расщеплено на две части, но и эпистемологическое. Для них оно кажется более реальным, чем окружающее пространство объективного мира. Свободные ассоциации позволяют легко путешествовать из реального мира в виртуальный, никакой демаркационной линии между пространствами не существует, поэтому шизотимик зачастую не в состоянии отделить ложь от правды. Тогда он начинает заниматься откровенными фальсификациями, даже не подозревая этого.

Таким образом, внутри шизотимической личности, открытой для внешнего мира, сидит вторая скрытая личность, которая к нему ближе. Второе Я вырабатывает особое виртуальное пространство, в котором размещает внешние предметы. Циклотимики тоже, конечно, прибегают к фантазированию и умеют оперировать причудливыми образами, но они не придают им статуса реальных вещей, т.е. в отношении фантазий они не обманываются сами и не обманывают других, особо подчеркивая их нереальный, в лучшем случае, гипотетический характер.

Конструктивная эпистемология, с точки зрения психики, зиждется на представлениях. Если эти представления носит исключительно пространственный характер, то в эпистемологии преобладают геометрические фигуры, как это было у Платона в «Тимее», а если вещественные, то механика частиц, атомы , как это было у Демокрита или в теории газов Больцмана.

Формально-феноменологическая эпистемология основывается на понятиях. Понятийный спектр также имеет две крайности в виде простого знака и философского принципа. Чистыми символами оперируют обыкновенно мистики. Так, пифагорейцы в качестве символов избрали для себя числа, сторонники каббалы — буквы, но перед первыми лежит всё-таки реальный мир, а перед вторыми — «священные тексты», поэтому пифагорейцы по степени идеализации мира приближаются к платоникам, а каббалисты занимают иррациональную позицию, смыкающуюся с позицией богословов различных мастей.

Дихотомия идеализм-материализм является неким пределом рыхлых и расплывчатых эпистемологических категорий формального и конструктивного. Это — с точки зрения эпистемологии. С психологической точки зрения эти две формы принимают патологический характер или близкий к патологии.

«Циклоидные люди — по Кречмеру, — прямые, несложные натуры, чувства которых в естественной и непритворной форме всплывают на поверхность и, в общем, вполне понятны каждому. Шизоидные люди за внешним скрывают еще и нечто глубинное. Язвительно-грубая, или ворчливо-тупая, или желчно-ироническая, или моллюскоподобно-робкая, бесшумно скрывающаяся — такова внешность. Без нее, без внешности мы видим человека, который стоит на пути как вопросительный знак, мы ощущаем нечто шаблонное, скучное и неопределенно проблематичное. Что скрывается за этой маской, мы не понимает. Она может быть ничем, пустотой мрака, аффективной тупостью. За безмолвным фасадом, который слабо отражает угасающее настроение, — говорит Кречмер, — ничего, кроме обломков, зияющей душевной пустоты или мертвящего дыхания холодной бездушности мы не видим. Мы не можем по фасаду судить, что скрывается за ним, за шизотимиком. Многие шизоидные люди подобны римским домам и виллам с их гладкими фасадами, с окнами, закрытыми от яркого солнца, но где в полумраке внутренних помещений идут празднества».

«Циклотимики, люди с маниакально-депрессивным психозом преимущественно общительны, добродушны, с ними легко иметь дело, они понимают шутки и приемлют жизнь такой, какова она есть. Они естественны и откровенны, быстро вступают в приятельские отношения с другими людбми, в их темпераменте есть что-то мягкое и теплое. Это совершенно соответствует тому, — пишет Кречмер, — что мы наблюдаем у циркулярных больных. Известно, что возбужденные маньяки, в общем, отличаются детским добродушием, доверчивостью и уступчивостью. Они, скорее, производят беспорядок, чем совершают грубое насилие.

Циркулярные больные редко причиняют серьезное зло кому-либо, быстро вспыхивают, но сейчас же становятся опять хорошими, не часто на них можно обидеться. И в тех случаях, где течение душевных процессов не очень затруднено высокой степенью задержки, можно с ними вступать в душевный контакт и иногда, несмотря на все их отчаяние, сказать им что-нибудь приятное. Они испытывают потребность в ободрении. Это признак того, что именно данное чувство составляет их жизненный элемент. Несмотря на это субъективное ощущение задержки, они при объективном наблюдении в обществе с шизофрениками производят впечатление обходительных и душевно теплых людей».

Психологии и эпистемологии мы уделили достаточное место, пора переключаться на физику. Напоследок лишь замечу, что обе сферы тесно переплетены: то, как человек познает мир, не отделимо от его психических способностей. Человек, привыкший лгать в жизни — своей жене, близким, коллегам — легко наврет и в своем научном докладе или отчете.

Широкие слои общественности пока еще не привыкли к словосочетанию "Эйнштейн — мошенник", но это, по сути, так. Все шизотимики-релятивисты, а он, безусловно, относится к этой категории людей, по своей натуре лицемеры и карьеристы, редко, кто из них, искренне заблуждается. Правда, что шизотимик не в состоянии схватить какие-то пространственные отношения в изучении, например, эффекта Доплера, может не понять ход лучей в интерферометре, парадокс распиленной линейки или противоречие из-за дрейфа нуля в специальной теории относительности. Но большинство физиков, получивших квалификационную корочку ВАК, имели возможность убедиться в ложности теории относительности. Не все кандидаты и доктора такие уж верхогляды, не умеющие последовательно думать.

Другое дело, когда их профессиональная деятельность касается пространственных образов, не ими придуманных штампов. Например, большинство молодых астрономов верит, что в центре галактик находятся черные дыры — их так учили в университете. Хотя до запуска на околоземную орбиту телескопа Хаббл считалось, что черные дыры равномерно рассеяны по всему пространству Вселенной. Но после того, как во всех местах, где раньше релятивисты рассчитывали обнаружить черные дыры, телескоп увидел слабый свет далеких звезд, релятивисты "спрятали" свои эфемерные объекты в недоступные для телескопа места — в затуманенные центры галактик.

Раньше большинство релятивистов думало, что всё пространство Вселенной искривлено в соответствии с геометрией Римана. Но в 1998 году были проведены масштабные эксперименты по измерению суммы углов треугольников, в вершинах которых находились звезды. Во всех доступных для измерения случаях эта сумма оказалась равной 180 градусам. Таким образом, в границах доступных измерению Вселенная устроена строго по Евклиду. Нет оснований полагать, что где-то в другой области космоса, где нас нет, она имеет какую-то иную пространственную геометрию.

Смешно получилось с темной материей. Ее присутствие связывают с тем, что рукава спиральных галактик вращаются вокруг центра галактики вопреки законам Кеплера. Наша галактика спиральная; по идее, в ней должно быть полно темной материи, искажающей законы Кеплера. Два российских академика, Гинзбург и Рубаков, искали ее в Байкале. Естественно, ничего не нашли, что можно было предполагать заранее, так как Луна, Земля и планеты Солнечной системы подчиняются законам Кеплера. Глупо искать скрытую материю у нас в озере.

Еще глупее верить в эксперимент Эддингтона по измерению кривизны пространства вблизи Солнца во время затмения 1919 года. Это простительно необразованным мальчишкам, выступающим на интернетовских форумах. Но докторам наук верить в эту чушь — стыдно, тем более, преподавать ее студентам.

16 мая 2016 года на телевизионном канале "Культура" в передаче "Наблюдатель" была организована дискуссию между ортодоксальным релятивистом Эмилем Ахмедовым и мною, убежденным антирелятивистом. Посмотрите из нее фрагмент (период времени 33:54 - 36:07)

Я пытался проговорить только то, что уже сказал в предыдущем фильме "100 лет Общей теории относительности". Посмотрите фрагмент начала 32-й части "Конструктивного познания" (0:0 - 3:39)

ОТО 100 лет (КП 32)

Год 2016 — юбилейный, празднуется 100-летняя годовщина создания Общей теории относительности. Историю появления ее на свет обычно представляют в двух вариантах. Первый — объективный, правдивый, можно сказать, канонический. Его, так или иначе, длинно или коротко, воспроизводят антирелятивисты, т.е. люди, не считающие данную теорию верной. Второй вариант необъективный, неправдивый, неканонический. Он воспроизводится сравнительно небольшой группой фанатиков, с детства мечтающих нырнуть в какую-нибудь черную дыру, чтобы очутиться в чудесном мире удивительных технологий, не подчиняющимся земным законам физики. Несмотря на свою оторванность от реального мира они, тем не менее, доминируют в общественном сознании. Путем обмана и фальсификаций релятивисты сумели навязать свой вариант истории возникновения теории относительности в школах, вузах огромной массе людей, которая в целом относятся к науке индифферентно, безразлично.

Подавляющее большинство вообще ничего не слышало о теории относительности, кроме ее названия. Я, естественно, постараюсь коротко изложить первый вариант истории ОТО, отмечая, где релятивисты откровенно обманывают общественность, искажают реальный ход событий, путем замалчивания каких-то важных вех формирования своей романтической догмы. Хотя и без моих подсказок, всем трезво мыслящим людям будет понятно, где и почему релятивисты врут.

В первую очередь они "забывают" (в кавычках, конечно, всё они прекрасно помнят) упомянуть два исторических факта, предшествующих появлению ОТО на свет.

Первый факт такой. В 1801 году немецкий астроном, директор обсерватории Мюнхенской Академии Иоганн Георг фон Зольднер написал статью, опубликованную в 1804 году в «Берлинском астрономическом ежегоднике», под названием «Об отклонении светового луча от его прямолинейного движения притягивающим всемирным телом (т.е. Солнцем), мимо которого он близко проходит». Автор статьи дал формулу для расчета угла отклонения луча. Эйнштейн молча позаимствовал формулу и использовал в статье 1911 года. В письме 1914 года к своему другу Мишелю Бессо он со свойственной ему самоуверенностью хвастался: "Я более не сомневаюсь в справедливости своей теории, независимо от того, увенчается ли успехом наблюдения солнечного затмения". После этой фразы историк науки Пайс, биогрпф Эйнштейна, написал: "Зигзаги истории несколько раз позволяли ему избегать неприятной ситуации, когда полученный им неверный результат вступил бы в противоречие с опытными данными".

После Эйнштейн изменил величину угла перетурбации, как называл его Зольднер, ровно в два раза. Он получил угол, равный 0,84"; при этом использовал устаревшие параметры; новейшие данные дают угол 0,875". Сейчас этот угол называют ньютоновским, хотя правильнее было бы назвать его зольднеровским. Однако на это имя релятивисты наложили строжайшее табу.

Удвоенное значение этого угла, т.е. величину 1,75", стали назвать эйнштейновским углом отклонения. Впрочем, с практической точки зрения разница между этими двумя углами небольшая в силу их чрезвычайной малости. Это выяснилось в 1919 году, когда Эддингтон сообщил миру, будто значение эйнштейновского угла отклонения подтвердилось, а вместе с ним подтвердилась истинность ОТО.

О некорректности его измерений рассказывалось не раз, и сейчас мы не станем возвращаться к этому вопросу. Не будем также анализировать ошибки последующих измерений, в частности, 1922 года во время солнечного затмения в Австралии.

Источником ошибок по всех без исключения экспериментальных проверок, не только двух названных, является предвзятость. Эддингтон и другие "проверяльщики" брали в расчет только те отклонения, которые больше всего подходят для подтверждения их замечательной релятивисткой концепции. После затмения 1919 года вывод о справедливости ОТО был сделан, собственно, по одному-единственному подходящему отклонению из 7 имеющихся.

После затмения 1922 года имелся массив свыше ста звезд. Из них отобрали 92 звезды, Однако к сентябрю 1923 года, когда вновь заявили об успешном подтверждении ОТО, было обработано всего 7 звезд, причем один из авторов, Кэмпбелл, рассчитал три звезды с порядковыми номерами 62, 77 и 80, второй автор, Трамплер, обработал четыре звезды: 69, 81, 84 и 85.

Кэмпбелл скептически относился к ОТО, Трамплер, наоборот, горячо поддерживал ее, поэтому первый автор вскоре отошел от дальнейшей работы над результатами измерений. Он понимал предвзятое отношение большой группы "проверяльщиков", которая работала, в том числе, рядом с ним, в его подчинении; чувствовал надвигающуюся лавину спекуляций, но кого-то наставлять на путь истинный, переубеждать он не хотел; просто отошел в сторону — живите, как хотите.

Трамплер же, напротив, взялся яростно защищать правомерность теории и экспериментальное ее подтверждение (разумеется, иллюзорное подтверждение). В 1928 году вышла статья с 15-ю специально отобранными значениями угловых отклонений. И хотя авторами по-прежнему значились два человека, он и Кэмпбелл, ответственность за содержание и выводы лежали, конечно, на Трамплере.

Об этом подробно рассказывается в моем видео-ролике "Эфир (часть 7). Искривление пространства не подтвердилось". Кто хочет, пусть посмотрит, а мы переходим ко второму историческому факту, предшествовавшему появлению ОТО. Он состоит в следующем.

В 1898 году учитель из Штаргарда Пауль Гербер опубликовал статью под названием "Пространственное и временное распространение гравитации". При этом он исходил из понятия запаздывающий потенциал, на которое, в своё время, опирались Гаусс и Вебер. В самом деле, если имеется мировая среда (эфир), то при изменении местоположения одного из массивных тел потребуется какое-то время для восприятия этого изменения другим массивным телом.

Огромное число авторитетных физиков, Дж. Дж. Томсон, Пуанкаре, другие исследователи, считали, что масса тела всецело определяется электромагнитной природой эфира. Следовательно, скорость распространения гравитационного взаимодействия в точности равна скорости распространения электромагнитного воздействия, т.е. скорости света (300 тыс. км/с).

Вместе с тем, существовала не меньшая группа уважаемых физиков, куда входили Гельмгольц, Риман и другие физики, считавшие, что гравитационное взаимодействие распространяется мгновенно. Если исходить из бесконечно большой скорости распространения гравитационного взаимодействия, то невозможно объяснить вековое смещения перигелия Меркурия в 43 секунды. Если же принять условие Гербера, то это значение автоматически вытекает из получившейся у него формулы, которая, спустя 17 лет, появилась в статье Эйнштейна по ОТО.

Это совпадение? Да нет, конечно, данный факт вполне согласуется с натурой автора статьи — поздней статьи.

Конец цитирования файла kp32.htm

Вы, конечно, ощутили, что дискуссия на канале "Культура" носила несколько сумбурный характер. Такого рода беседа, мне кажется, должна проходить в более неспешном темпе и при лучшей подготовке участников. Тем не менее, в комментарии к передаче я выразил Андрею Максимову безмерную благодарность за предоставленную возможность выразить свое скептическое отношение к предмету. Включить в состав участников дискуссии школьника, на мой взгляд, это по-настоящему гениальная режиссерская находка.

Тем не менее, проблемы идеологии релятивизма можно было бы выразить более последовательным образом, если бы разговор проходил в спокойной манере. Тогда бы я смог рассказать зрителям, на какие коварные ухищрения пустился Эддингтон, чтобы подтвердить общую теорию относительности Эйнштейна. Мало того, что количественно выборка звезд для анализа отклонения была совершенно недостаточной. В дневнике Эддингтона была указана лишь одна звезда с нужным отклонением. Английский астроном присовокупил к ней еще шесть звездных отклонений, чтобы эксперимент выглядел более внушительно, а затем рассчитал их среднеквадратичное отклонение.

На итоговой диаграмме Эддингтона имеется три линии: тонкая пунктирная — для ньютоновского отклонения (правильнее говорить зольднеровского), соответствующего классической физике, когда свет представляется весомыми частицами, жирная сплошная — "соответствует требованиям общей теории относительности Эйнштейна" и тонкая сплошная — фактическое среднеквадратичное отклонении от семи звезд, которое измерил Эддингтон. Эту диаграмму, отвечающую затмению 1919 года, Андрей Максимов продемонстрировал зрителям. На этом же первом слайде была помещена вторая диаграмма 1922 года затмения над Австралией. К ней прилагалась страничка разъясняющего текста, которая тоже лежала на столе у Максимова, но он ее не показывал и не зачитывал.

Обращаю внимание наших зрителей, что в этом нашем фильме, до показа фрагмента передачи "Наблюдатель" я уже демонстрировал несколько страниц из статьи Михайлова. При желании вы можете нажать на кнопку "Пауза" и прочитать ее. При подготовке к дискуссии я рассчитывал, что мне дадут время на чтение цитат из статьи Михайлова — увы, этого не случилось. Сейчас хочу зачитать только одну страницу текста, которая как раз и лежала на столе у Максимова в момент телевизионной передачи. Итак, читаем:

"Чтобы почувствовать нелепость подгонки результатов наблюдения затмения 1922 года под выводы Общей теории относительности нам лучше обратиться вот к этой диаграмме. Она взята из статьи Михайлова, опубликованной в журнале УФН за 1956 год. График показывает смещение звезд 1922 года. По оси абсцисс отложены угловые расстояния от звезд от края Солнца; по оси ординат в другом масштабе нанесены отклонения звезд. Точки имеют различную величину в зависимости от статистического веса. Три пунктирных гиперболы отвечают значениям 1,"75, 2,"05 и 2,"50. Михайлов пишет: "Из рассмотрения чертежа трудно сказать, какая из трёх линий ближе соответствует наблюдению". Это еще мягко сказано: какой гиперболе отвечают эти разбросанные точки, сказать вообще невозможно. Приведенная на этом графике (ниже дается её уравнение) еще как-то отвечает этому хаосу звездных смещений, однако сама прямая, в принципе, не может подтвердить теорию относительности Эйнштейна, нужна именно гипербола.

В начале статьи автор напоминает так называемую ньютоновскую формулу отклонения весомого луча света, когда частицы света (фотоны) что-нибудь весят (в действительности фотон не имеет массы). В этом случае луч отклоняется на угол 0,"87, если он касается солнечного диска. Когда луч проходит на расстоянии r от края диска, отклонение уменьшается на угол 0,"87/r . Эйнштейн вместо этого числителя взял угол в два раза больше (1,"75), но гиперболическое убывание угла он сохранил, т.е. разность расстояний между смещенной и несмещенной звездой (δr) будет определяться формулой A/r, где A = 1,"75. "Изменение масштаба вызовет дополнительный член" (B), формула получит вид (2) (статью вы можете посмотреть). Однако гиперболический характер зависимости отклонения по Эйнштейну останется таким же, как и по Ньютону, когда фотоны что-то весят.

"Во все экспериментах, начиная с 1919 года, гиперболической зависимости отклонения звезд астрономы не наблюдали. Эддингтон первый, кто молча заменил гиперболу на обыкновенную прямую На хорошо известном нам графике верхняя сплошная линия (если присмотреться, она более тонкая, чем нижняя) отвечает эмпирическим наблюдениям Эддингтона и его команды, нижняя сплошная принимается как бы за эйнштейновскую теорию, а пунктирная — за ньютоновскую теорию. То, что тонкая и толстая прямые находятся рядом и вдали от пунктирной прямой, дало основание Эддингтону заключить, что эмпирия подтвердила теорию. Почему гипербола была заменена на прямую, он не разъяснил. Но с тех пор все астрономы (релятивисты, добавим), проверяющие справедливость общей теории относительности, брали именно прямую вместо гиперболы.

Помимо ориентации на прямые линии среднестатистической подгонки вместо использования гиперболических кривых Эддингтон в 1919 году и Трамплер в 1922 году, а также "проверяльщики" более позднего времени сообщали изначальным положениям звезд некую весовую характеристику достоверности. Этот параметр, хотя и назывался "статистическим", т.е. как бы объективно математическим, в действительности носил исключительно субъективный характер. Обо всём этом подробно рассказывается в фильме "Эфир (Часть 7) Искривление пространства не подтвердилось" — непременно посмотрите его, кто до сих пор находится в плену предрассудков, навеянных релятивистской пропагандой. Ниже мы напомним из него лишь несколько фактических моментов, которые важны для понимания того ужасного обмана, совершенного Эддингтоном в 1919 году, и быстрого его разоблачения в течение следующего, 1920, года.

За экспериментальные данные затмения 1922 года несли ответственность два человека — Кэмпбелл и Трамплер (или, Трюмплер, как пишут в русскоязычных статьях). Первый из них не верил в теорию относительности Эйнштейна и фактически снял с себя всякую ответственность за обработку и публикацию данных австралийского затмения. Трамплер, наоборот, горячо поддерживал теорию относительности Эйнштейна и сделал всё от него зависящее, чтобы широкие слои общественности приняли эту спекулятивную фальшивку за полноценную научную теорию. Во всех последующих публикациях Трамплер использовал честное авторитетное имя Кэмпбелл для прикрытия своих грязных делишек, которые он многократно совершал в последующем, используя астрономические данные по солнечному затмению 1922 года.

Кэмпбелл и Трамплер

В фильме "Эфир (Часть 7) Искривление пространства не подтвердилось" и в приложенном к нему текстовом файле, а также в ранее написанном 12-м разделе "Критики теории относительности", который назывался "Отклонение лучей света вблизи массивных тел", подробно рассказывалось о причинах отклонения лучей света, идущих от звезд вблизи затемненного Луной солнечного диска. В этих файлах единственной причиной называется рефракция, которая никогда не учитывалась релятивистами при анализе отклонений видимого положения звезд. Любой астрофизик знает, что Солнце имеет достаточно плотную плазменную атмосферу, простирающуюся на многие миллионы километров, вплоть до орбиты Меркурия и даже дальше.

Все, наверное, слышали о существовании солнечного ветра, в основном, состоящего из потока протонов. И все видели, как огненные языки протуберанцев выбрасывают в окружающее пространство огромные массы плазменного вещества. Наличие не совсем симметричной солнечной короны однозначно свидетельствует о неравномерном распределении вещества вблизи светила. Серые облака на этом слайде, условно обозначающие неоднородности вблизи Солнца, вызывают хаотическую рефракцию. Таким образом, звезды будут отклоняться от своих фактических мест случайным образом. Релятивисты же никогда не учитывали этот хорошо известный оптический эффект, а все отклонения считали гравитационными.

Казалось бы, явно случайный характер отклонения видимого положения звезд говорит против гравитационной причины. Гравитационное поле Солнца должно было давать строго симметричную картину видимого расположения звезд вокруг массивного тела. Это не наблюдается, картина сильно не симметричная, значит, о гравитации можно забыть. Звезды отклоняются не из-за гравитационного поля Солнца, а из-за простого оптического эффекта, который все наблюдали, когда какие-либо объекты — людей, машины, корабли, горный ландшафт и т.д. и т.п. — рассматриваются сквозь потоки дрожащего горячего воздуха, поднимающегося над раскаленным асфальтом или пляжным песком.

Но релятивисты, как ранее уже отмечалось, лишены самого элементарного воображения. Они не в состоянии провести параллели между сходными природными явлениями. Если же им всё-таки удается провести нужную аналогию, у них в голове включается другая шизотимическая функция — патологическое упрямство, сопряженное с крайней степенью раздражительности. Шизотимик-релятивист быстро выходит из себя, становится агрессивным и опасным для своего оппонента, как правило, нормального человека, способного к выработке адекватных представлений об окружающем нас мире.

Мало того, что релятивист не способен правильно воспроизвести вещи, лишен критического взгляда, верит во все широко распространенные среди обывателей мифы, он еще легко прибегает к различной форме обмана, не замечая при этом, что, по сути дела, занимается преступными махинациями. Так, например, в 1928 году Трамплер осуществил самое бессовестное деяние. Из 120 звезд, имеющихся в распоряжении астрономов, наблюдавших затмение 1922 года, он отобрал 15 звезд, которые давали максимально симметричную картину, которая могла сойти за более или менее правильную гравитационную линзу. Анализировать методику подгонки, изложенную в его статье, не интересно, да и не к чему, когда нам известен злой умысел автора. Мы знаем заранее, что ничего общего с наукой и действительным положением вещей его анализ иметь не будет.

К сожалению, сегодня его сфальсифицированная диаграмма сдвига звезд принята за официальное подтверждение кривизны пространства, вызванное якобы большими массами вещества. На этих его ложных данных зиждется вера в черные дыры и гравитационные волны. Однако нужно заметить, что нормальный, рационально думающий человек никогда не поверит в эти эфемерные объекты. Здравый смысл, данный ему от природы, вовремя остановит его, прежде, чем он начнет погружаться в релятивистские спекулятивно-романтические выдумки, вроде путешествия по пузырям-вселенным или по каким-нибудь пространственно-временным лабиринтам.

После затмений 19 и 22 года предпринимались попытки получить новые данные при следующих по времени затмениях. Так, в "Успехах физических наук" за 1932 год Кушнир и Фурсов опубликовали статью под заголовком "Новые наблюдения отклонения световых лучей в поле тяготения Солнца". Авторы представили данные по затмению 1929 года. В статье имеются такие строки: "При обработке наблюдений английской экспедиции 1919 года вкралась тоже неточность, заключающаяся в том, что определение разницы значений масштабов производилась из сырых значений смещения звезд, не освобожденных от влияний рефракции и аберрации".

В данном случае авторы имеют в виду рефракцию и аберрацию лучей света в атмосфере Земли. Эддингтон не учел даже этого. Что же касается рефракции и аберрации лучей света в атмосфере Солнца, то вопрос по-прежнему не стоял, поскольку астрономам не была известна плотность атмосферы Солнца. В действительности, все отклонения лучей в солнечной атмосфере, вызваны рефракцией. По отклонению звезд можно было судить о плотности облаков вблизи солнечного диска. К сожалению, эти отклонения, сбитые с толку астрономы-наблюдатели, относили на счет поля тяготения Солнца

При учете дополнительного сдвига положения звезд за счет рефракции в земной атмосфере произошел сбой прежней настройки. "Как видим, — пишут авторы, — результаты всех наблюдений с полной определенностью говорят, что отклонение светового луча при прохождении около Солнца больше, чем даваемое общей теорией относительности в той математической форме, в которой теория развита Эйнштейном в 1916 году". Выше даются числовые результаты расхождения с эйнштейновской теорией, а на рис. 3 приведены соответствующие графики. Читаем поясняющую надпись к рис. 3. "Смещения звезд в зависимости от расстояния. Пунктирная гипербола — требуемая теорией относительности; штрих-пунктирная — полученная из наблюдений", добавим с учетом рефракции в атмосфере Земли.

Об этом подробно рассказывается в моем видео-ролике "Эфир (часть 7). Искривление пространства не подтвердилось". Кто хочет, пусть посмотрит, а мы переходим ко второму историческому факту, предшествовавшему появлению ОТО. Он состоит в следующем.

В 1898 году учитель из Штаргарда Пауль Гербер опубликовал статью под названием "Пространственное и временное распространение гравитации". При этом он исходил из понятия запаздывающий потенциал, на которое, в своё время, опирались Гаусс и Вебер. В самом деле, если имеется мировая среда (эфир), то при изменении местоположения одного из массивных тел потребуется какое-то время для восприятия этого изменения другим массивным телом.

Огромное число авторитетных физиков, Дж. Дж. Томсон, Пуанкаре, другие исследователи, считали, что масса тела всецело определяется электромагнитной природой эфира. Следовательно, скорость распространения гравитационного взаимодействия в точности равна скорости распространения электромагнитного воздействия, т.е. скорости света (300 тыс. км/с).

Вместе с тем, существовала не меньшая группа уважаемых физиков, куда входили Гельмгольц, Риман и другие физики, считавшие, что гравитационное взаимодействие распространяется мгновенно. Если исходить из бесконечно большой скорости распространения гравитационного взаимодействия, то невозможно объяснить вековое смещения перигелия Меркурия в 43 секунды. Если же принять условие Гербера, то это значение автоматически вытекает из получившейся у него формулы, которая, спустя 17 лет, появилась в статье Эйнштейна по ОТО.

Это совпадение? Да нет, конечно, данный факт вполне согласуется с натурой автора статьи — поздней статьи. Наугеймская дискуссия является ключом к тайне теории относительности. Для понимания того, что произошло всего через год после триумфального события 22 сентября 1919 года, когда Лоренц сообщил телеграммой Эйнштейна, что предсказанный им угол отклонения луча света, проходящий вблизи солнечного диска, согласно Общей теории относительности, подтвердил Эддингтон, нужно обратить внимание на пять участников дискуссии, проходившей ровно год спустя 23 сентября 1920 года.

Этими участниками являются: Филипп Ленард, Эрнст Герке, Густав Ми, Альберт Эйнштейн и Герман Вейль. Основной диалог состоялся между двумя спорщиками — Эйнштейном и Ленардом. Три других участника выступали в роли союзников: Герке и Ми заняли позицию Ленарда, Вейль — Эйнштейна.

Сравните симпатичный портрет Эйнштейна того периода с несимпатичным портретом Вайленда. Здесь мы имеем дело с типичным пропагандистским приемом, которым широко пользовались, тогда и теперь, релятивисты. В чём тут дело?

Обыкновенный журналист, инженер и химик по образованию Пауль Вайленд 6 августа 1920 года написал статью "Berlin Einstein Killer". На его фотопортрете в верхнем левом углу видна дырка, проколотая обычным канцелярским дыроколом. Дырка символизирует отверстие от пули. К нижней губе Вайленда пририсована, вытекающая изо рта слюна, как у человека, получившего смертельное ранение. Смысл фотографии таков: "Не Берлин, а ты, жалкий антисемит, убил нашего мудрого, доброго гения. Так знай же, пуля отмщения когда-нибудь убьет и тебя, мерзавца". Других фотографий Вайленда вы не найдете. В Сети имеются фотографии, сделанные из этой путем наложения ретуши на дырку и слюну (их аккуратно замазывают).

Чем конкретно Вайленд прикончил Эйнштейна? В названной статье и других публикациях, которые были разосланы во все крупные издания, он рассказал берлинской публике о воровстве у Зольднера и Гербера основных формул по ОТО, которые, однако, выводились из соображений классической физики. В начале августа Вайленд создал "Ассоциацию немецких естествоиспытателей для сохранения чистоты науки", основной целью которой провозглашалась борьба с теорией относительности.

Автор сам неплохо разобрался в спекулятивных хитросплетениях Эйнштейна. Тем не менее, он привлек на свою сторону еще десятка два ученых, критически относящихся к релятивистской концепции. Кроме Ленарда, с которым Вайленд предварительно переговорил перед тем, как выступить 24 августа в большом зале Берлинской филармонии, рассчитанной 1600 мест, основным критиком стал крупнейший немецкий физик-экспериментатор Эрнст Герке. Вместе с Вайлендом он выступил с докладом «Теория относительности Эйнштейна как научный массовый гипноз».

Первым за Эйнштейна вступился Макс Лауэ, который сказал, что в выводах указанных теоретиков имелись неточности. На что Ленард резонно ответил: если бы Пифагор что-то напутал в доказательстве формулы, носящей его имя, от этого формула не стала бы менее ценной. Вайланд пригласил Лауэ посетить запланированную на 24 августа лекцию.

Самым болезненным ударом, обрушимся на Эйнштейна, был сделан в сторону нравственной позиции недавнего всеми любимого триумфатора. Это поняли все, даже далекие от науки журналисты. В итоге, в Берлине разразился неслыханный доселе скандал. Вайланд стыдил газетчиков, авторов дешевых брошюрок, которые до небес восхваляли отца-основателя нового учения, при этом ничего не понимали ни физике, ни в математике. Эти "незнайки" сравнивали Эйнштейна с Галилеем, Кеплером, Ньютоном, кричали о наступлении новой научной эры, но фактически они рукоплескали мошеннику.

Эйнштейн был взбешен, но внешне сохранял спокойствие. Он сделал вид, будто за "карикатурной" разоблачительной кампанией стоит Ленард, хотя прекрасно знал, что это не так. В то время нобелевского лауреата интересовала одна только наука, общественные дрязги он всячески избегал. Тем не менее, Эйнштейн решил пальнуть именно по нему. В задиристой газетной заметке он писал, дескать, как экспериментатор Ленард, может быть, и силен, но в теоретическом плане ничего не сделал; его возражения против теории относительности смешны и не заслуживают того, чтобы на них отвечать.

Берлинская научная и околонаучная общественность возмутилась такой неуважительной реакцией, в общем-то, провинившегося физика. Она потребовала от автора злой, саркастической заметки извинений за оскорбительный тон и разъяснить коллизию по существу.

В то время у руля Немецкого физического общества стоял Арнольд Зоммерфельд, давний друг Эйнштейна. Он по-дружески посоветовал ему извиниться перед Ленардом. Эйнштейн как будто бы согласился пойти на примирение, но так ничего и не сделал для этого.

Призыв председателя Общества к Ленарду тоже не имел успеха. Прощать человека, который публично назвал его невеждой, он не намерен. "Впрочем, можно было бы еще и подумать, — сказал Ленард, — если бы тот принес извинения публично, через газету, где была опубликована оскорбительная заметка".

Эйнштейн часто оскорблял коллег и своих близких, но никогда не извинялся перед ними. Этот случай не стал исключением. Свойственная ему грубость и беспардонность была у него в крови. Поэтому возникшая межличностная напряженность не только сохранилась, но и усилилась.

Ленард порвал всяческие отношения не только с Эйнштейном, но и с его дружками из Общества немецких физиков. Общество проводило научную политику в спекулятивном духе релятивистской физики. Ленард демонстративно хлопнул дверью и вышел из этого Общества.

Смотрите фильм:

https://youtu.be/NoFJrojudk8

Эфирщики в эфире

14 июня 2016 года. ТрВ № 206, c. 14, "Патология"


https://youtu.be/ri3ElJwZ-Jo

Друзья-релятивисты, Попов и Ахмедов,
рассказывают о чёрных дырах.

Высокомерные балбесы на халяву срубившие высокие ученые степени, объективно не соответствующие их умственному развитию, возомнили себя большими знатоками, стоящими на переднем фронте науки. Имея интеллектуальный кругозор с копеечку, они, что самое ужасное, не имеют самых элементарных навыков к рациональному мышлению. Тем не менее, строят из себя умников, разъезжают по столицам с пропагандистскими лекциями о Большом взрыве человеческой глупости.

"30 мая, в понедельник, (сегодня 30 июня, четверг) в петербургской гостинице я готовился к лекции и семинару. Фоном работал телевизор — канал «Культура». Началась программа «Наблюдатель»". Так начал свою заметку Сергей Попов озаглавленную "Эфирщики в эфире", напечатанную в пропагандистской газетенке в разделе "Патология".

Господи! Сколько помоев за мою долгую жизнь вылили на меня эти релятивисты, и ни разу, слышите, ни разу не ответили мне по существу. "Почему?" — спросите меня. Я вам скажу. Потому что все они, без исключения, тупицы. Этот Попов — круглый идиот.

Ведь он прекрасно слышал мой главный аргумент против Эйнштейна. Отец-основатель спекулятивного учения — жулик, который свою релятивистскую физику выстроил на двух элементарных формулах классической физики — формуле Зольднера 1801 года и формуле Гербера 1898 года, о чём не раз я говорил. И что вы думаете, Попов отыскал какие-то аргументы против этого железного факта? Нет, конечно, у него их нет и быть не может. Что же остается делать "доктору" с рептильными мозгами? Правильно, изливать свою желчь на меня и ведущего передачи, Андрея Максимова.

Далее, Попов вырывает часть абзаца, написанного мною текста, и восклицает: "И вот этого человека канал «Культура» позвал в эфир! Теперь ролик с передачей «украшает» первую страницу вышеупомянутого лженаучного сайта. Разумеется, Акимов в полной мере воспользовался предоставившейся возможностью: потрясал бумажками и заявлял, что Эйнштейн — «это пример того, как не надо делать науку» (отдельно стоит обратить внимание на то, что теперь это безобразие продолжается на форуме канала в Интернете: ведь «Культура» предоставила Акимову отличную трибуну для долговременной пропаганды своих взглядов)".

Затем, Попов накатил бочку на ведущего передачи, Максимова: " Замечу, что это не прямой эфир. То есть у канала была возможность не ставить это в программу. Ну не получилась программа — положите на полку. ... Ведущий признался, что к эфиру он не готовится, информацию о гостях не смотрит (действительно, «вас много, а я одна»). Таким образом, ведет себя непрофессионально. Еще больше претензий к редакторам программы. Хотелось бы узнать, какие оргвыводы сделаны по итогам".

Почувствовали зловонный запашок этого "ученого", сразу об оргвыводах заговорил. Если ты настоящий доктор, а не липовый, предъяви какие-то веские контраргументы. Надо бы мне в Диссернет обратиться на предмет проверки чистоты диссертации этого кудрявого чижика.

"Впрочем, — пишет релятивист-пропагандист Сергей Попов в конце своей заметки о провале на дебатах такого же неудачливого релятивиста-пропагандиста Эмиля Ахмедова, — стоит ли вообще удивляться и ждать адекватной реакции, если канал уже много лет возглавляет продюсер фильма «Великая тайна воды»?!"

И что — не понравилась тема? Хотите, чтобы Максимов продюсировал фильмы про черные дыры и кротовые норы?