Правда о Фрейде и психоанализе

Акимов О.Е.

32. Продолжение фекальной теории

Карл Абрахам в «Исследовании самой ранней прегенитальной стадии развития либидо» идет дальше Фрейда, но прежде подытожил его длинные рассуждения в следующих двух пунктах: во-первых, пишет он, «сосание молока вызывает удовольствие», во-вторых, «сексуальная функция и функция питания согласуются друг с другом в акте сосания». Из этих двух сексуальных положений Абрахам приходит к третьему ошеломляющему выводу, который он получил из наблюдения за конкретной пациенткой. Он пишет: «По отношению к объекту, привлекающему к себе желания и фантазии пациентки, у нее существует стремление к влечению его [объекта] в свое собственное тело (сама пациентка обозначает эти импульсы как каннибальские)». Таким образом, Абрахам продолжил свободно-ассоциативную линию Фрейда. У него получилось: из факта поглощения младенцем пищи, из ритмического сосания молока, которое поступает внутрь тела, проистекают «желания и фантазии» женщины по проникновению пениса в ее влагалище. Рот, по мнению Абрахама, «не потерял своей роли эрогенной зоны и у нормальных взрослых людей», поэтому «зона губ очень часто присваивает себе настоящие генитальные функции».

Далее ученик и последователь Фрейда пишет: «меланхолический больной в своем бессознательном переживает особое желание по отношению к своему сексуальному объекту – желание включения его в свое тело, желание поглощения объекта. В глубинах бессознательного живет тенденция поглотить, уничтожить объект». Отсюда рукой подать до каннибализма. Абрахам считает уместным рассуждения о «каннибальской стадии развития либидо», так как проникновение пениса в оральное и анальное отверстия есть рудимент поедания (проникновения) любой другой человеческой плоти. «Все эти многообразные фактические [?] данные, – пишет он, – … вынуждают нас к признанию правильности сделанного Фрейдом предположения о существовании ранней каннибальской стадии развития либидо. Эта фаза индивидуальной инстинктивной жизни находится в полном соответствии со степенью каннибальской культуры, сохранившейся до наших дней… Известные психические явления, продуцируемые больным и здоровым индивидуумом (особью), напоминают нам о самой ранней стадии его детства; народ же хранит следы своего отдаленного прошлого в сагах и сказках».

Логика Абрахама и других психоаналитиков нам понятна. Они рассуждают примерно так: сосание производится ртом, которым ребенок пьет материнское молоко, поглощает твердую пищу; этот процесс определяет оральную фазу сексуального развития. Но Фрейд ввел также анальную эротическую фазу; она продиктована симметричностью жизненного цикла: через задний проход переработанная пища выводится из организма. Эти же отверстия используются при половом акте, причем во всех случаях происходит удовлетворение некой биологической потребности, сопровождаемой чувством облегчения и наслаждения. Почему бы их ни обобщить в единую теорию сексуального удовольствия?

Ошибка такого хода рассуждений заключается в том, что научная теория должна основываться все же на строгих доказательствах, которых нет в психоанализе. Фрейд имел дело, мягко скажем, с необычными предметами исследования, но рассуждал так, как рассуждают миллионы обывателей. Этим своим поверхностным мышлением он подкупил домохозяек и страховых агентов, которым не знаком строгий критический стиль обдумывания. На их счастье, в университетах всегда найдутся несколько «нестандартно мыслящих» профессоров, которые популярным в обществе дурным поветриям сообщат наукообразную форму. Именно это и произошло с теориями анального и орального секса у малышей.

Добавим, что с теорией анальной фазы дело обстоит несколько хуже, чем даже с теорией оральной фазы, поскольку Фрейд приписал грудному ребенку то, к чему тот вовсе не стремится. В частности, он пишет: «Дети, которые пользуются эрогенной раздражимостью анальной зоны, выдают себя тем, что задерживают каловые массы до тех пор, пока эти массы, скопившись в большом количестве, вызывают сильные мускульные сокращения и при прохождении через задний проход способны вызвать сильное раздражение слизистой оболочки. При этом вместе с ощущением боли возникает и сладострастное ощущение. Одним из вернейших признаков будущей странности характера или нервозности является упорное нежелание младенца очистить кишечник, когда его сажают на горшок, т.е. когда это угодно няне, и его желание выполнять эту функцию только по собственному усмотрению. Для него, разумеется, неважно, что пачкается при этом его постель; он заботится только о том, чтобы не лишиться удовольствия при дефекации». Откуда автору известно о «сладострастном ощущении», которое якобы испытывают грудные дети при выходе фекалий? Я не думаю, что дети сознательно или бессознательно задерживают «каловые массы», чтобы потом испытать «удовольствие при дефекации». Кому не понятно, что автор здесь откровенно фантазирует. Сидя за своим письменным столом и водя пером по чистой бумаге, он просто «пачкает» ее, как младенец пачкает постель.

Может показаться, что мы говорим о каких-то частностях. Но при внимательном чтении фрейдовских сочинений обнаруживается, что других доводов у него и нет, так что не принятие изложенного только что аргумента приводит к отрицанию всей теории анальной фазы. Вся концепция детской сексуальности строится на подобных некорректных наблюдениях за детьми. Кто из серьезных исследователей признает связь между сосанием груди и половым актом только на основании периодического возвратно-поступательного движения? Глядя на младенца, сосущего грудь, Фрейду показалось, что малыш «совокупляется» со своей матерью. Если он любит, таким образом, свою мать, рассуждает психоаналитик, он непременно должен испытывать ревность к своему отцу и мечтать о его смерти. Нам хорошо известно, что автора часто обуревала ревность, которая тут же вызывала приступ ярости и желание убить противника (Флейшля и Тауска он таки лишил жизни). И вот уже, родоначальник психоанализа своими индивидуальными чертами характера награждает всех младенцев земли.

Здесь я наблюдаю ту же субъективную схему спекуляций, которая возникала в связи с разработкой теории зависти к пенису или приобретения кастрационного комплекса. Наделяя малышей своими испорченными чертами характера, Фрейд добивался потрясающего сюрреалистического эффекта, который так нравился взбалмошным дамочкам вроде Лу Андреас-Соломе или Марии Бонапарт. Приведу несколько примеров аналогичных «наблюдений», когда за счет небольшого смещения акцентов, использования сексуального воображения автора и его привычки додумывать за детей, делаются далеко идущие выводы о природе становления психики вообще.

Вторая эротическая фаза полностью называется анально-садистской и вот почему. Фрейд решил, что если ребенок оказывается свидетелем совокупления родителей, то он непременно эти действия интерпретирует в садистском смысле: папа-садист бьет маму. Нет никакого доверия и другому его суждению; Фрейд пишет: «И мальчики, и девочки создают теорию, что и у женщины первоначально имелся пенис, утерянный вследствие кастрации. Явившееся, в конце концов, убеждение в отсутствии пениса у женщины оставляет у мужского индивида часто навсегда пренебрежительное чувство к другому полу». Я очень сомневаюсь, чтобы дети 2–4 лет что-то слышали о кастрации, а тем более доходили до представления этой жуткой экзекуции своим собственным умом. Откуда Фрейд взял, что все мальчики и девочки или хотя бы их большинство создают теорию кастрированного пениса? Разве можно делать столь широкие обобщения, причем весьма сомнительного характера, не прибегая к массовому опросу этих самых мальчиков и девочек. Но обывателям нравится столь необычный ход мысли знаменитого психиатра. Они верят его абсурдным утверждениям, как эмпирически установленным фактам, не обращая внимания, на его поверхностный и очень тенденциозный стиль мышления.

В первом томе «Энциклопедии глубинной психологии» размещена обзорная статья Петера Цизе «Психоаналитическая теория влечений», в которой рассказывается о дальнейшем развитии теории анальной фазы. Выпишу небольшой фрагмент из нее; автор пишет: «проекция фекалий во внешний мир является моделью, в соответствии с которой ребенок формирует, "строит" собственную картину мира… Тот факт, что ребенок рассматривает фекалии как нечто одушевленное, а с другой стороны, то, что в анально-садистской фазе развития либидо фекалии содержат деструктивное ядро, приводит к тому, что ребенок воспринимает свои собственные испражнения как нечто опасное и зловещее. Соответствующие фантазии выглядят так, будто фекалии являются испражнениями злых духов или кого-то еще в этом роде. По всей видимости, возникающая позднее мания преследования восходит к этим страхам (Фрейд 1905, Абрахам 1969, Ференци 1911). С другой стороны, фекалии либидинозно катектированы. Фрейд (в 1915 и 1916 гг.) показал, что по этой причине экскременты превращаются для ребенка в сексуальный орган, например становятся предвестником мужского члена, точно так же, как прямая кишка в качестве эрогенной зоны в свою очередь становится предтечей влагалища. Из-за этого опорожнение кишечника приобретает для ребенка смысл утраты чего-то ценного. Таким образом, страх многих детей перед опорожнением кишечника связан с более поздним страхом кастрации».

Самым печальным в этой возне с фекалиями является то, что никаких аргументированных доводов авторы не приводят. Мы являемся свидетелями спонтанного выброса «теоретического поноса», хотя процесс такой интеллектуальной дефекации и осуществляется оральным путем, как итог скрытого от нас переваривания мозговой пищи. Нас ставят перед фактом: у ребенка фекалии ассоциируются с фаллосом, прямая кишка – с влагалищем, газы, скопившиеся в прямой кишке, – со злыми духами и т.д. Ну, хоть один ребенок об этом когда-нибудь говорил? У детей, между прочим, чаще бывает жидкий стул, их экскременты мало похожи на фаллос. Они также не знакомы с анатомией прямой кишки и влагалища, поэтому не могут судить об их сходстве или различии. Рассуждать же о том, что они ощущают при дефекации, вообще очень трудно. Можем ли мы их ощущения выражать в словах – это еще вопрос. Подобное теоретизирование сильно отдает первобытным мифотворчеством взрослых дядь, которые весьма смутно представляют внутренний мир 1–3-годовалых детей, которые, по их извращенной концепции, проходят анальную фазу становления сексуальности.

В связи с инфантильным эротизмом, психоаналитики часто употребляют такие термины, как «злые и добрые духи», «магически-галлюцинаторное всевластие» или «мистические представления» и т.д. Откуда все это берется у ребенка младше пяти лет? Детей обыкновенно тянет к котятам и щенятам, жучкам и бабочкам, куклам и кубикам. Если они и боятся чего-то, то лишь темного леса или подвала, мышей и жаб, возможно, Бабу-Ягу и Кощея Бессмертного, когда о них узнают из «страшных» сказок. Додумывать за детей, как это делают психоаналитики, почему они боятся леса, мышей, паучков, змей и прочую живность, здесь не следует, поскольку детские мысли и переживания имеют совершенно иное содержание. Так, например, хорошо известно, что изначально дети не религиозны, хотя они и могут испытывать безотчетный страх или благоговение. В их сознании отсутствуют идеи Бога и Духа; все это приходит от родителей и общественных институтов. Если общество не религиозно, как во Франции или Китае, то и дети вырастают неверующими в сверхъестественные силы. Что касается додумывания и толкования явлений, то это главные источники психоаналитических спекуляций. Видимо, психоаналитики не могут мыслить иначе, а это, между прочим, означает невозможность прочтения ими данной книги: она им покажется ошибочной и неинтересной. Но я на них и не рассчитываю; как уже говорилось в начале, это учебное пособие предназначено в основном для нормальных студентов, владеющих рациональными навыками мышления.

Фрейдовская наука – это субъективная интерпретация объектов и кал не является исключением. Но почему психоаналитики повели разговор о мифологизации экскрементов и материнской груди, фетишизации и анимизме, т.е. о том, чего в действительности у детей не наблюдается?

В среде первых психоаналитиков модными были два закона: онтогенез повторяет филогенез (Бэр, Мюллер и Геккель) и общество проходит три стадии развития – мифологическую, метафизическую и научную (Конт). В свете современных представлений оба закона скорее ложны, чем верны. Но как бы там ни было, психоаналитики соединили эти два закона вместе и решили, что человек проходит указанные позитивистами стадии так, что детский возраст приходится на первобытную фазу развития человеческого общества. Вооружившись этой ложной идеей и начитавшись книг Тейлора, Спенсера и Фрезера о примитивной культуре аборигенов Австралии, Африки и Америки, психоаналитики начали приписывать детям образ мышления и поведения взрослых людей из первобытных племен. Многие современные психоаналитики, получившие образование по каноническим текстам первых фрейдистов, до сих пор думают в этом ошибочном направлении.

Здесь можно предвидеть следующий альтернативный ход мысли: дефекация, как и удовлетворение голода или сексуальной потребности, является важнейшей функцией живого организма, а раз так, она не может не влиять на психику человека. Ханжески настроенные психотерапевты всегда закрывали глаза на основные биологические потребности человека, с которыми связаны сильнейшие чувства удовольствия и беспокойства. Между тем выход фекалий наружу не может оставить ребенка равнодушным, поскольку он самым непосредственным образом участвует в их выделении, испытывая при этом удовольствие или раздражение. Фекалии и материнская грудь – это первые объекты, попадающие в поле внимания ребенка. Следовательно, дефекация должна оказывать влияние на осмысление внешнего мира новорожденного. Не принимать во внимание этот фактор формирования характера, значит, не понимать одну из важнейших составляющих этиологии последующих неврозов. Когда же это влияние может быть максимальным – когда человеку 1–2 года или когда ему 10–20 лет? Разумеется, речь может идти о первых годах или даже месяцах жизни.

Вы хотите, чтобы маленькие дети сами рассказывали Фрейду об оральной и анальной фазах становления своей сексуальности? Понятно, что Фрейд пришел к этому выводу в результате отвлеченных размышлений, но это не значит, что при создании своей теории он не опирался на опыт. Дефекация и мочеиспускание, несомненно, оказывают влияние на нрав и сферу профессиональной деятельности зрелых людей. Фрейд попытался установить взаимосвязь между первичными функциями организма и такими качествами характера, как аккуратность, бережливость и упрямство. В ответ на эту его смелую инициативу, мы слышим гомерический хохот. Может сложиться впечатление, будто критики Фрейда отлично знают, отчего люди становятся аккуратными, бережливыми и упрямыми. Но ничего позитивного в противоположность теории Фрейда предложено не было. Так почему же тогда нашим критикам так весело? Можно было бы понять причину веселья, если бы они предложили свою альтернативную теорию, но ее нет, и не ожидается в обозримом будущем. Поэтому пользуйтесь тем, что мы, психоаналитики, вам предлагаем, и помалкивайте.

На этот ход рассуждений нужно ответить так: лучше отсутствие хорошей теории, чем присутствие плохой. Фрейд и его последователи не представили серьезных аргументов в пользу того, что биологические потребности – дефекация, удовлетворение голода и секса – влияют на формирование психики. Эта первичная для всех живых существ физиология, если все протекает более или менее нормально, не может сама по себе негативно влиять на психику человека ни когда ему 1–2 года, ни в 10–20 лет. Указанные физиологические процессы протекают большей частью на инстинктивном уровне или, по крайней мере, в изолированном режиме «автопилота», когда голова фиксирует процесс, но не вмешивается в его ход; после благополучного завершения процесса происходит полное переключение внимания на очередной психический объект. В случае патологии развития низших функций можно ожидать какого-то изменения в развитии высших, но тогда нужно изучать характер отклонения и соответствующую специфику взаимодействия низшей и высшей подсистем. Однако никакого серьезного анализа проведено не было. Установленная Фрейдом связь между характером человека и процессом дефекации выглядят комично; непонятно, зачем понадобилось предлагать нелепую корреляцию там, где ее, вероятнее всего, вообще не существует.

Фрейд никогда не был добросовестным ученым, способным проводить квалифицированное исследование. Он может сочинить некий текст, который для непосвященных кажется научным, но его литературно-художественный труд мало, чем отличается от труда писателя-фантаста. Если сотни философов и работников самых разных искусств ухватились за него, то только потому, что они не обладают критическим мышлением, свойственным настоящим ученым. Фрейд предоставил им богатый материал для последующего фантазирования. Толкование сновидений и кровосмешение, садизм и мазохизм, ревность дочерей и сыновей к отцу и матери – все это будоражило больное воображение художников, сценаристов, режиссеров зрелищных искусств. Их драматические постановки не могли не сказаться на философских разглагольствованиях в области этики, религии, антропологии, социологии и индустрии, обслуживающей массовую культуру. Но стоит внимательно прислушаться к какой-нибудь идее психоаналитиков, детально проследить их аргументацию, как тут же на поверхность всплывает некомпетентность и аморальность даже в таких вопросах, которые традиционно считаются сферой их компетентности. Все рассуждения об оральной и анальной фазах развития детского эротизма – это плод больного воображения Фрейда и его преданных последователей.

Брилл в своих «Лекциях по психоаналитической психиатрии» нарисовал следующую схему развития сексуальности, начиная с самого рождения. Сначала идет оральная стадия, затем анально-садистская, за ней фаллическая, а заканчивается инфантильным эротизм в возрасте 4–5 лет нарциссизмом. Эти четыре фазы относятся к аутоэротизму и составляют эдипов комплекс ребенка. Далее идет латентный период, который в возрасте 9–10 лет сменяется на пубертатный период. Эти два периода сопровождаются, соответственно, парциальными и генитальными влечениями. Согласно учению Фрейда, «латентный период» наступает тогда, когда у юношей начинают формироваться внешние половые органы. В этот период происходит «регресс сексуальной активности». Однако «продукция сексуального возбуждения, – пишет Фрейд, – в это время не прекращается, а продолжается и дает запас энергии, которая большей частью употребляется на другие несексуальные цели, а именно, с одной стороны, на присоединение сексуальных компонентов к социальным чувствам, с другой стороны (при помощи вытеснения и реактивного образования), на созидание позднейшего сексуального ограничения». В латентный период, утверждает психоаналитик, наблюдается повышенная вероятность приобретения какого-либо невроза. Фрейд предостерегает: «Опыт показал нам, что внешнее влияние соблазна может привести к преждевременному нарушению латентного периода до прекращения его, и что при этом половое влечение ребенка оказывается фактически полиморфно-перверсным. Всякая подобная ранняя сексуальная деятельность понижает способность ребенка поддаваться воспитанию». С чем здесь можно спорить? Кто не согласен, что если мальчики и девочки засматриваются друг на друга, то они становятся очень неважными объектами воспитания?

Так-то оно так, только ведь этот вывод слишком банален. Кому неизвестно, что в пору сексуального созревания молодежь становится раздражительной и непослушной, следовательно, трудновоспитуемой. Однако из этого трюизма еще не следует, что вся фрейдовская теория детской сексуальности верна. Приведенная Бриллом схема представляется весьма надуманной. За оборотами речи типа «опыт показал нам» стоит далекий от научного эксперимента личный опыт Фрейда; автор лишь растиражировал его ложное видение мира. Теория инфантильного эротизма намного бы выиграла, если бы ее творцы привели строгие протоколы испытаний; в их отсутствие теория выглядит слишком умозрительной. Искусственность ее выводов бросается в глаза всякому, кто способен хоть немного критически думать.

Так, например, остается полнейшей загадкой, почему Фрейд говорит о последовательных во времени эротических фазах. У грудного ребенка сосание материнской груди и дефекация происходят параллельно, следовательно, сексуальное наслаждение, если таковое возникает при сосании и дефекации, невозможно разнести во времени. Кроме того, если сосание груди заканчивается в течение короткого периода жизни, то дефекация продолжается до гробовой доски. Почему же тогда оральная фаза заканчивается, когда ей положено, а анальная не сопровождает человека всю его жизнь? Где находятся рубильники, включающие и выключающие эрогенные зоны? И потом, хорошо известно, что интерес к своим гениталиям у ребенка просыпается в 7–9 лет, т.е. в самый глухой «латентный период». Как объяснить данный сексуальный факт? На эти важные вопросы теория детской сексуальности не дает ответа.