Мифы и философия

О. Е. Акимов

2. Культура палеолита и неолита

Из археологии известно, что первым орудием человека каменного века была односторонне обработанная галька. Эта галька обычно имела вытянутую форму; один конец ее был заострен несколькими крупными сколами. Гладкая часть гальки служила рукоятью, а с помощью острия можно было рыхлить землю, рубить деревья, сдирать кору, разделывать туши животных, очищать шкуры от мяса, чистить рыбу. Изготовление даже такого примитивного орудия требовало от человека определенного навыка, поэтому, естественно, находились мастера по изготовлению галечных орудий (чёпперов) и мастера по использованию их в хозяйстве.

Обширность территории, где были обнаружены следы галечной культуры (а это, по существу, вся обитаемая поверхность земли), и длительность сохранения однажды приобретенных навыков изготовления (дикие племена Австралии до сих пор пользуются подобными орудиями) поражает воображение любого, кто сколько-нибудь интересовался находками археологов. Совершенно невообразимое количество одинаково обработанных камней определенного размера явно свидетельствует об устойчивом интересе древнего человека (питекантропа и синантропа) к такого рода деятельности. Статистика находок такова, что всякая мысль о естественном происхождении этих отбитых галек должна быть отброшена.

Галечные орудия и орудия из дерева характерны для эпохи нижнего палеолита. Основная же черта верхнего палеолита — это богатство форм каменных орудий и сравнительно быстрая их изменчивость. Наряду с основным материалом — камнем и деревом — в этот период широко используются кости, особенно рога и бивни животных. Изготовление предметов из кости потребовало от человека более тонких инструментов и навыков. Помимо грубой рубки нужно было уметь резать, сверлить и обрабатывать поверхность абразивом. Изделия из кости получались более разнообразными — гарпуны из рога оленей, мотыги, жезлы, наконечники копий, шилья, проколки, иглы, булавки.

Кость шла для изготовления украшений, в частности, были найдены орнаментированные обручи для волос (диадемы) из бивня мамонта, ожерелья из раковин моллюсков, браслеты. При изготовлении изделий из органических материалов часто использовалась довольно сложная технология вымачивания в воде и сушка на солнце. И, тем не менее, все перечисленные предметы можно обнаружить практически во всех частях света.

Период времени, приходящийся на мезолит и особенно неолит, можно было бы назвать «веком глины», поскольку наиболее характерной чертой того далекого периода было изготовление глиняной посуды. После обжига глина почти ничем не уступала камню по твердости, но по богатству форм она намного превосходила его. Форма глиняных изделий в тот доисторический период была очень разнообразной. Найдены широкие и низкие чашки с выпуклым и плоским дном, горшки сферической и яйцевидной формы, сосуды цилиндрического вида, бутыли самой разнообразной конфигурации, изящные кубки, украшенные тончайшим геометрическим орнаментом.

Роль огня как важнейшего технологического элемента для обжига глины здесь трудно переоценить. Огонь и раньше, в эпоху верхнего палеолита, употреблялся для упрочения концов деревянных копий и приготовления пищи, но значение его в эпоху неолита резко возросло. Нет на земле ни одной более-менее обширной территории, где археологи не нашли бы глиняные черепки — следы «глиняной культуры».

Наряду с изготовлением глиняной посуды неолит характеризуется появлением все более мелкой и утонченной обработки всех материалов, а также технологии шлифования изделий из камня. В эпоху верхнего палеолита при изготовлении топоров и тёсел использовалась точечная ретушь, сверление и аккуратное выдалбливании небольших отверстий в твердых породах. Шлифовка камня в эпоху неолита была вызвана стремлением человека к дальнейшему совершенствованию форм.

Сначала мелкий щебень, остающийся после обработки гальки, деревянные и костяные опилки, затем пыль, образующаяся в процессе шлифовки, подвели первобытное сознание к количественной идее, характеризующей предельную величину размельчения материала, — атому. Параллельно формируется идея качественной изменчивости субстрата — элемента. Человек на протяжении миллиона лет наблюдал, как мягкая и влажная глина под действием огня становится сухой и твердой. Каково же было его удивление, когда он впервые увидел, что на огне сухая и твердая руда может превратиться в жидкий металл.

Первым металлом, который использовался для изготовления орудий труда и военного оружия, была медь. Самые ранние изделия из меди относятся примерно к 9000 г. до Р.Х., хотя повсеместное распространение медные изделия получили только к 4000 г. до Р.Х. В это же время развивается и техника плавки золота. Около 3000 г. до Р.Х. начали выплавлять значительно более твердый, чем медь, металл — бронзу — сплав меди и олова. К 2000 г. до Р.Х. бронза очень широко применялась для изготовления оружия и доспехов.

Одним из самых знаменательных событий бронзового века была Троянская война (1250 г. до Р.Х.), воспетая в стихах Гомером. В 1100 г. до Р.Х. дорийцы вторглись на Балканы и разгромили микенских греков. Эта победа во многом объясняется тем, что дорийцы были вооружены не бронзовым, как греки, оружием, а железным. Благодаря такому новшеству ассирийцы покорили многие соседние народы и к 900 г. до Р.Х. основали могущественное государство.

Чистое железо, как известно, недостаточно твердое. Однако в процессе плавки железо может вобрать в себя столько древесного угля, сколько нужно для получения из него стали. Крепость стали зависела также от условий ее охлаждения: резкое охлаждение ее в воде позволяло получить особо прочную сталь.

Вообще, к началу первого тысячелетия до Р.Х. человеку было известно семь чистых металлов: железо, свинец, ртуть, олово, медь, серебро и золото. Эти металлы (за исключением ртути) шли на изготовление посуды, украшений, монет, запоров, водопроводных труб, инструментов.

Изменчивость субстрата можно было наблюдать не только в металлургии. Получение стекла, искусство крашения и закрепления красок на материале, дубление кожи — это все тоже очень древние технологии, способствовавшие выработке идеи качественного изменения материала как целого и неделимого на части объекта. Самое древнее и вместе с тем самое повседневное дело, с которым были знакомы почти в каждом доме, это выпечка хлеба, соление и варение пищевых продуктов, а также приготовление вина, уксуса, растительных и животных жиров, лекарственных препаратов, мыла, духов и прочих продуктов, которые так или иначе были связаны с переходом вещества из одного качественного состояния в другое.

Таким образом, процедура количественного деления целого на части и процедура качественного изменения объекта являются двумя основными процессами, которые сопровождали человека на протяжении всего его развития. Вполне понятно, что именно эти два процесса особенно ярко отразились в мышлении человека и сформировали первые два концептуальных понятия: атомарности в смысле предела механической делимости объекта и понятие элементарности в смысле химической чистоты вещества. Атом и элемент однозначно связаны с несколькими парами противоположных свойств — дискретность и непрерывность, постоянство и изменчивость, структура и функция, пространственная и временная организации.

Атом и элемент — категории, описывающие явления на микроуровне, но существовал и мегауровень: из камня изготовлялись не только небольшие по размерам орудия труда, но и огромные жилища. Идея строительства каменных жилищ пришла, по-видимому, одновременно с выплавкой металлов, когда начали выкладывать из камней большие печи. В условиях кочевой жизни в эпоху палеолита первобытный человек использовал для жилья случайные пристанища, главным образом, естественные пещеры. Переход от кочевого образа жизни к оседлому, когда люди занялись разведением скота и земледелием, сопровождался строительством домов и возникновением городов.

В эпоху неолита строятся деревянные хижины, которые образовывали небольшие общинные поселения. Рыбаки, жившие по берегам рек и озер, свои дома часто возводили на сваях, что предохраняло их от наводнений и диких зверей. Поздний этап неолита ознаменовался началом строительства больших сооружений из камня — мегалитов. Наивысшего своего развития мегалитическая архитектура получила в эпоху бронзы. Известно несколько типов мегалитических сооружений — менгиры, кромлехи и дольмены. Все они образуются большими глыбами частично обработанных камней, вес которых достигает десятков тонн.

Для перемещения и подъема каменных блоков столь крупных размеров требовались объединенные усилия значительного количества людей. Так, наряду с мегалитическим строительством развивался и социум, то есть формировались общественные отношения. Таким образом, претворение в жизнь сложных архитектурных проектов вызвало потребность в строительстве больших поселений городского типа с отчетливой дифференциацией населения на исполнителей и управляющих, а также с ярко выраженной специализацией работников по профессиональным навыкам (повара, каменщика, плотника, надсмотрщика, снабженца).

Самым древним поселением городского типа считается Иерихон, который в 9000 г. до Р.Х. предположительно насчитывал порядка 2000 жителей. Другим известным городом был Чатал-Хююк, где в 6000 г. до Р.Х. проживало примерно 5000 человек. Основными занятиями в этих городах были гончарное ремесло, ткачество и торговля. Около 3500 г. до Р.Х. в Шумере — древнейшей цивилизации, процветавшей на берегах рек Тигра и Евфрата, — появилось колесо, гончарный круг и начала развиваться письменность.

Изготовление полезного для жизнедеятельности предмета во все времена и у всех народов требовало удобного инструмента, отработанной технологии и человеческого навыка. Инструменты, технологии и навыки передаются из поколения в поколение. Форма изделия, однажды возникнув, практически никогда не исчезает полностью, хотя, быть может, ее предназначение в рамках данной культурно-исторической эпохи во многом исчерпана и перенесена на другие, более поздние формы.

Часто приходится удивляться сосуществованию примитивных орудий, пришедших к нам из далекой древности, и современных инструментов, выполненных по технологии, ничего общего не имеющей с первобытной. Это инерция материальных форм дополняется законом противоположного свойства: лучшие образцы изделий, выполненные мастерами предыдущей эпохи, обычно не могут быть превзойдены изготовителями последующих эпох без того, чтобы не изменить технологию и инструменты.

Это явление можно сравнить с биологическим видом, которому лучше других удалось адаптироваться к условиям среды обитания. Из биологии также известно, что наиболее приспособленные, а значит, и максимально специализированные организмы при изменившихся условиях гибнут первыми. Лучший образец изделия производится мастером, который приходится на тысячи посредственных ремесленников. Если одним и тем же делом занято большое число людей, то вероятность появления мастера велика; и наоборот, рождение талантливого умельца маловероятно, когда мода прошла и одним и тем же делом заняты уже немногие.

Из таких же статистических соображений можно объяснить и принцип инерции материальных форм. В обществе всегда найдутся отдельные люди, которые из побуждений экономической выгоды, без больших усилий и притязаний на мастерство смогут наладить массовое производство простых и дешевых изделий вроде сувениров и игрушек. Оба правила — невозможность превзойти лучшие образцы и инерция посредственных форм — распространяются не только на материальные, но и духовные формы творчества.

В пещере Масдазиль (Франция) были найдены разрисованные гальки. На них были изображены разнообразные овалы, кресты, точки, полосы, зигзаги, звезды и многие другие фигуры. Они мало походили на схематическое изображение солнца, луны, зверей, рыб, птиц, растений, человека, предметов домашнего обихода или очертания гор, хотя при желании все это можно было там увидеть. Было выдвинуто множество гипотез, разъясняющих назначение этих раскрашенных камешков.

Самой первой была идея иероглифов, которые несли определенную информацию, предназначенную для передачи другим людям. Но галька могла служить и материалом для особого вида изобразительного искусства, а также играть роль первых денежных знаков и т.д. Однако распределение ее по территории свидетельствовало о том, что она не могли выполнять функции информационного носителя. Что касается изобразительного искусства, то оно тоже оказывается под вопросом. Ведь существовала относительно развитая наскальная живопись, где художники неолита изображали в реалистической манере сцены охоты и сюжеты хозяйственной жизни. Разрисованная галька ничего общего с этим искусством не имела.

Аналогичные раскрашенные камешки были обнаружены в пещерах Испании, Швейцарии, на берегах Крыма и Средиземноморья. Первобытные люди африканского, азиатского, австралийского и американского континентов раскрашивали красками не только отдельные камни, но и орудия труда, оружие охоты, домашнюю утварь, культовые предметы, жилище, одежду и, наконец, свое собственное тело. Помимо разрисовки красками использовалась и другая изобразительная техника. Свое тело, идолов и прочие предметы древние люди украшали разноцветными перьями, яркими раковинами, бусами, лентами.

У народов современной Европы и Азии практически ничего не осталось от этой культуры орнамента, цветной аппликации, простых и выразительных геометрических форм. Хотя и здесь в некоторых элементах национальной одежды или в росписи на посуде можно уловить следы той далекой культуры. В большей степени она сохранилась у коренных жителей Америки, Африки и Австралии. В целом, цветовая гамма южных народов изначально была более сочной и выразительной, чем у северных. У северян преобладали темные невзрачные тона; они больше увлекались даже не раскраской, а резьбой по дереву и кости.

Для первобытных людей орнаментальная культура разрисовки камней, посуды, предметов быта, одежды и своего тела по распространенности стояла на первом месте. Затем прикладная культура изобразительного искусства стала быстро развиваться и вытеснять орнаментальную, хотя принцип сохранения однажды возникшей формы здесь выполнялся как ни в какой другой области человеческой деятельности.

Поскольку всякий развивающийся процесс имеет положительные корреляции, т.е. благоприятно влияющие факторы, и отрицательные контрреляции, т.е. неблагоприятно влияющие факторы, мы должны попытаться найти оппозицию для первобытной изобразительной культуры. Данную мысль разъясним примером из биологии. Для травоядных животных обилие сочных трав является положительным коррелятором роста их численности, а хищники играют роль контрреляторов, так как они противодействуют процессу размножения этого вида. Если не будет активного противодействия или ощутимого пассивного сопротивления, любой жизненный процесс в течение определенного времени лавинообразно разрастается до бесконечных масштабов.

Что можно противопоставить, в общем-то, бесполезной деятельности человека, занятого орнаментальным искусством? Нам представляется, что оппозицию указанному культурологическому процессу, естественно, составляет полезная деятельность человека. Так, первобытный охотник где-нибудь на привале покрывает рукоять ножа незамысловатым узором. Когда какая-нибудь крестьянка расшивает подол своего сарафана разноцветными нитками, она тоже отдыхает. И серьезный мастер, нанося орнамент на глиняный горшок, по-детски развлекается и, таким образом, психологически разряжается.

Кроме того, короткие, легкие, отрывистые движения по нанесению орнамента диаметрально противоположны затяжным, изнурительным, непрерывным действиям по лепке глиняного горшка на гончарном круге. Эту форму бесполезной деятельности еще нельзя отнести к искусству — в ней слишком мало эстетики и мастерства, но на уровне простых человеческих реакций подобные действия понятны.

Оппозиция здесь заключена и в другом отношении. «Бессмысленная» пространственная структура орнамента альтернативна «осмысленной» временной функции предмета, на котором он нанесен. Орнаментальная культура сначала на гальке, потом на одежде, посуде, орудиях, оружии и т.д. непосредственно не переросла в высокое искусство. Изготовление ювелирных украшений, выделка высокохудожественных изделий из драгоценных каменей и металлов развивалось параллельно ему. Ведь виртуозное мастерство художника потребовало бы от человека тяжелого физического напряжения, которое ничего общего не имеет с кратковременным расслаблением охотника на привале или отдыхом крестьянки, вышивающей «крестиком».

Узор — это застывшая в графике пространственная фантазия, подчиняющаяся, однако, определенной логике. Он, возможно, и послужил отправной точкой для того непроизводительного труда, который впоследствии и вылился в науку. Следы, оставленные древними людьми на одежде, рукоятках ножей, глиняных горшках, крышках саркофагах, дверях жилищ представляют собой одновременно и иероглиф-знак и геометрическую схему. Узор и особенно монограмма — это всегда соединение формального и конструктивного, субъективного и объективного, абстрактного и конкретного начала в человеческом творчестве. В нем синкретически слиты понятие и представление, субъективная логика и объективная геометрия создателя данного знака.