Мифы и философия
О. Е. Акимов
9. Конфуцианство
В Древнем Китае с доисторических времен существовало мощное течение нравственной философии, которое под влиянием Конфуция (латинизированное имя Кун Фу-цзы — учитель Кун), жившем с 551 по 479 гг. до Р.Х., оформилось в конфуцианство. Одним из главных источников о жизни отца-основателя этого направления философской мысли является древнекитайский историк династии Хань, автор знаменитых Исторических записок (Ши-цзи), Сыма Цянь (145 — 90 гг. до Р.Х.). Он сообщает:
Конфуций был рожден в селении Цзоу волости Чанпин княжества Лу. Его предка, уроженца Сун, звали Кун Фаншу. От Фаншу был рожден Бося, от Бося — Шулян Хэ. У Хэ от девушки из рода Янь, с которой он сошелся в поле, Конфуций и родился. Она молилась на холме Ницю и обрела Конфуция. Князь Лу Возвышенный был на престоле двадцать второй год, когда Конфуций появился на свет. На темени его с рождения имелась впадина, поэтому ему и дали имя Цю (Холм). Чжунни — его второе имя, Кун — фамилия.Когда он родился, его отец скончался и погребен был на горе Фаншань, в восточной части Лу. Но Конфуций не знал точного местонахождения могилы своего отца, ибо мать его об этом умолчала. В детстве Конфуций, играя, часто расставлял согласно ритуальному уставу жертвенные чаши и сосуды. И после смерти матери, из осторожности, временно поставил ее гроб на Перепутье у Пяти отцов. И лишь когда мать Ваньфу, уроженца Цзоу, поведала ему о том, где расположена отцовская могила, пошел он и там на горе Фаншань захоронил рядом с отцом и мать [1, с. 180].
«Китайские хронологические таблицы указывают рождение Конфуция на 21-й день 10-го месяца 20-го года царствования богдыхана Линг-Ванга (мудрого царя)» [6,1], т.е. 21 сентября 551 года; место рождения — город Цзоу провинции Лу, сейчас это город Цюйфу провинции Шаньдун. Слова «сошелся в поле» указывают на то, что первый философ Китая был незаконно рожденным ребенком. Он появился от интимной связи между Кун Шулянхэ (Шулян Хэ или даже Шу-лиан-хо [6,1] — известный в провинции Лу аристократ, доблестный воин) и безродной красавицей Янь Чжи. Ему в ту пору было 66 лет, ей — менее 20.Как-то нелогично давать имя «Холм», если на темени у мальчика имелась «впадина». Считается, что имя Цю — Холм Конфуцию дала мать, которая сблизилась с отцом на холме Ни-цю. Кроме того, роды прошли на том же холме в пещере. Второе имя Конфуция — Чжунни, что значит «Второй с глинозема», подтверждает эту версию.
Дело в том, что Шулянхэ мечтал о сыне — достойном продолжателе его благородного и знатного рода. Он был дважды женат. Первая жена родила ему девять дочерей; вторая — единственного наследника, но очень больного мальчика, что сильно расстроило его. Тогда он решился сойтись с Янь Чжи — третьей женой, нарушив при этом строжайший запрет: после 63 лет мужчина не имел право заводить семью.
Фраза «Когда он родился, его отец скончался» тоже не совсем верна. Отец скончался, когда сыну исполнилось три года, мать умерла, когда ему было 16. Поэтому незаконно рожденному ребенку пришлось сначала очень туго. В молодости у него было прозвище «Великан» из-за высокого роста и могучего телосложения, которые он унаследовал от отца. С самого раннего возраста он много работал физически, но
Обладая природным умом и крепким здоровьем, он с 15 лет увлеченно занялся самообразованием в надежде, что со временем знания смогут прокормить его и помогут в служебной карьере. В Древнем Китаем ее условием было владение "шестью искусствами" (лю и), включавшими умение выполнять ритуалы, понимать музыку, стрелять из лука, управлять колесницей, читать и считать. Ему удалось поступить управляющим складам складами в семью луского аристократа Цзи Ши, затем он стал надсмотрщиком над стадами и лишь в 27 лет поступил на службу в главную кумирню царства Лу помощником при совершении жертвоприношений. В 30 лет Конфуций открыл частную школу и впоследствии не расставался с учениками. [5, с. 152].О молодых годах первого китайского мудреца Сыма Цянь рассказывает несколько более драматично:Конфуций был незнатен, беден. Когда он стал постарше, то назначался регистратором в дом Младших — считал, вымеривал, ровнял; служил приказчиком и занимался разведением скота. Поэтому и был назначен управителем общественных работ. Потом, отвергнутый, ушел из Лу; его прогнали из Ци, преследовали в Сун и Вэй, дошел до крайности меж Чэнь и Цай и после возвратился в Лу [1, с. 181].Впрочем, здесь не совсем ясно, какое из путешествий по чужим землям имеется в виду; в его жизни было несколько долгих путешествий. Прежде чем рассказывать о них, изложим более подробно события его детства и юности.
В юные годы его любимой книгой была «Шу-цзин» («Книга документов»), в которой рассказывалось о Чжоу-гуне. Последний был братом У-вана, основоположника династии Восточного Чжоу (по данным [11] правил три года: с 1027 по 1025 год до Р.Х.), и регентом Чэн-вана — следующего за У-ваном царя, который правил уже двадцать лет — с 1025 по 1005 год [11]. Чжоу-гун, как и Конфуций, считался незаконно рожденным ребенком, поэтому не мог занять место царя после смерти своего брата. Однако эта печальная участь не сильно его расстроила: все силы он отдал воспитанию юного Чэн-вана.
Кроме того, Чжоу-гун приложил руку к написанию И цзин — любимой книги Конфуция, к которой он приделал «крылья», т.е. написал разъясняющие комментарии.
Согласно преданию, 64 гексаграммы были созданы путем удвоения триграмм Вэнь-ваном (XII в. до н.э.), отцом У-вана, ставшего основателем династии Чжоу (прав. в 1121—1115 гг. до н.э.). Младший брат У-вана, Чжоу-гун (ум. в 1094 г. до н.э.), написал “изречения” к гексаграммам (гуа цы) и к отдельным чертам (яо цы). По другой версии, гексаграммы составил Фуси, а Вэнь-ван и Чжоу-гун написали соответственно “изречения” к гексаграммам и к отдельным чертам [10, 1.1].Так это было или не такт, но великий Учитель, Чжоу-гун, стал для Конфуция идеалом; он часто видел его в своих снах, а наяву пытался ему подражать.В детстве Конфуций очень любил играть. Его игры напоминали подражание церемониям, которые своеобразно были похожи на древние священные ритуалы. И это не могло не удивлять окружающих. Маленький Конфуций не увлекался теми играми, которые были свойственны детям его возраста. Нет, он был далек от этого детского времяпрепровождения. Гораздо больше его привлекали беседы с мудрецами и старцами. Они и стали его главным развлечением. В 7 лет Конфуция отдали в школу, где преподавали шесть основных дисциплин. Умение выполнять ритуалы было главным из них. Затем следовали умение слушать музыку, умение стрелять из лука, умение управлять колесницей, умение писать, умение считать.Конфуций оказался необычайно талантливым и способным к обучению ребенком. Охота знаний заставляли его читать усваивать все знания, изложенные в учебной литературе эпохи, поэтому впоследствии о нем говорили: "Он не имел учителей, но лишь учеников". После завершения обучения Конфуций сдал сложнейшие экзамены со стопроцентным результатом. В 17 лет он уже занимал должность государственного чиновника. Он был хранителем амбаров, что считалось очень почетным. "Мои счета должны быть верны — вот единственно о чем я должен заботиться", — говорил Конфуций. Позже он стал заведовать царским скотом [7].
Карягин также сообщает, что до 17 лет Конфуций обучался в государственной школе у
«известного ученого Пинг-Чунга, который был вместе с тем и градоправителем того города, где жили Конфуций и его мать. … По окончании своего образования Конфуций, уступая желанию матери, поступил на государственную службу. Ему было дано невидное место торгового пристава, обязанность которого состояла в надзоре за свежестью припасов на рынках и в лавках. … С самого раннего утра Конфуций, сопровождаемый сведущими и опытными людьми, обходил рынки и лавки, осматривая овощи, мясо и хлеб, причем поощрял честных торговцев и строго преследовал мошенников, и благодаря этим мерам достиг блестящих результатов» [6, 1].По данным Карягина его мать умерла в 528 году, т.е. когда ему было 23 года, а не 16 лет, что больше похоже на правду. По старинным китайским обычаям он должен был выдержать трехлетний траур. В течение этого времени Конфуций носил одежду из грубой ткани, спал на жесткой циновке, питался одним рисом, не играл веселой музыки, жил уединенно и всё свое время посвящал самообразованию, читая древние книги великих китайских мудрецов. Тогда же он изучил «шесть свободных искусств — музыку, духовные и гражданские обряды, математику, каллиграфию, искусство биться на всяком оружии и управлять колесницей» [6, 2].
По истечении траура он женился на девушке по имени Ки-коан-ши из знатной семьи, которая родила ему сына и дочь. По другим сведениям он женился после трехлетнего траура в 19 лет и его брак не был счастливым: дома он бывал редко, жену не любил, детям никакого внимания не уделял. Говорят [7], что Конфуций был некрасив: у него были густые брови и борода, массивный лоб, большие и выпученные глаза с белесыми зрачками, мясистый нос с широкими ноздрями, сильно вытянутые уши, вздернутая, как у кролика, верхняя губа, из-под которой выступали два больших передних зуба. Однако он был блестяще воспитан, обладал изысканными манерами, грациозно держался и, конечно, очаровывал своим умом, что заставляло окружающих не обращать внимание на изъяны его внешнего вида.
Обретя собственную семью, он одновременно получил и важную государственную должность: правитель провинции Лу, с которым у Конфуция сложились дружеские отношения, назначил его надсмотрщиком полей и лесов с правом установления норм пользования ими.
«Он вникал в малейшую мелочь сельского хозяйства и не упускал из виду ничего, что могло хотя бы немного содействовать возвышению и улучшению сельскохозяйственного быта. Он достигал своей цели то убеждениями и просьбами, то угрозами и наказаниями, то вовремя поданной помощью. Усилия его увенчались блестящим успехом. При его управлении быт земледельцев изменился к лучшему, заброшенные поля обратились в богатые нивы, стада и породы домашних животных умножились и совершенствовались» [6, 1].В это время он начинает посещать чужие провинции-княжества. «Посещение княжества Иен и Кин убедили Конфуция в пользе и необходимости путешествий. Он увидал, что только этим путем можно приобрести здравые понятия и верные суждения о народном духе и что неблагоразумно полагаться на отзывы других, большею частью ложные или предвзятые. Впоследствии он никогда не упускал случая, доставлявшего ему возможность побывать в том или другом княжестве» [6, 3]. После путешествий в Иен и Кин Конфуций, сопровождаемый своими учениками и почитателями, отправился в провинцию-княжество Тси.«Молодой князь Тси принял мудреца с большим почетом, но этим и ограничился. Ни советов, ни наставлений князь, весь отдавшийся забавам и разного рода удовольствиям, у него не спрашивал. Конфуций прожил при дворе Тси целый год, но его пребывание не принесло княжеству никакой пользы. Князь осыпал мудреца ласками из тщеславия, желая, чтобы народ говорил о нем, что он умеет чествовать и награждать великих людей. … Князь часто приглашал к себе на дружеские беседы Конфуция. Во время одной из подобных бесед философ имел случай показать необыкновенную прозорливость своего ума и высказать свой взгляд на правителей и правление» [6, 3].Через некоторое время он вновь побывл в княжестве Тси. «Видя, что юный князь, по ветренности и легкомыслию, не в состоянии понять и усвоить его учение, философ вернулся на родину в княжество Лу, оставив в Тси для распространения своего учения нескольких учеников» [6, 4]. Между этими двумя относительно неудачными посещениями Тси, Конфуций два года провел в княжестве Чжоу, где виделся с великим мудрецом Китая, Лао-цзы, основателем философской школы даосизма. Вот как описывает эту сцену Сыма Цянь:
Наньгун Почтительный из Лу обратился к государю Лу: «Позвольте мне с Конфуцием поехать в Чжоу». И государь им дал повозку, двух коней, подростка, чтобы с ними находился. Приехав в Чжоу справиться о ритуале, они, кажется, встречались с Лаоцзы. Когда прощались, Лаоцзы, их провожая, говорил:«Я слышал, богачи и знать при проводах богатством наделяют, а тот, кто обладает человечностью, говорит напутственное слово. Я не способен сделать знатным и богатым, но незаслуженно считаюсь человечным, поэтому скажу вам на прощание: кто въедлив и сметлив до умопомрачения, тот любит осуждать других; кто отличается безудержным красноречием, тот подвергает себя опасности, пробуждая зло в других. Но сыну следует не думать о себе, и слугам следует не думать о себе». Когда из Чжоу Конфуций возвратился в Лу, то постепенно все больше стало приходить к нему учеников. [1, с. 181 — 182].
Беседу Конфуция с Лао-цзы разные авторы излагают по-разному. К.М. Карягин, например, пишет о ней следующее:
«Беседуя с Конфуцием, Лао, верный своему учению, упрекал Конфуция за славу, которая ходит о нем в народе, за многочисленных учеников, за его честолюбие и в заключение высказал свое мнение о том, каков должен быть истинный мудрец.— Мудрец, — сказал Лао, — чуждается света; он не только не домогается, но избегает почестей. Вполне уверенный, что после своей смерти он оставит добрые правила тем, которые способны запомнить и усвоить их, истинный мудрец не доверяется всякому встречному, а соображается со временем и обстоятельствами. В добрые времена он говорит, в тяжелые — безмолвствует. Обладатель сокровища скрывает его ото всех, чтобы сокровища не похитили, и никому не разглашает, что у него есть сокровище. Истинно добродетельный своей добродетели напоказ не выставляет и не трубит в уши всем и каждому, что он мудр и добродетелен... Вот все, что я хотел сказать вам! Воспользуйтесь тем, что от меня слышали...
Возвратясь обратно, Конфуций долгое время хранил молчание и затем, обратись к ученикам, сказал:
— Вообразите себе дракона, кольцами неизмеримого туловища объемлющего всю вселенную... Таков разум Лао-цзы...» [6, 3].
Некоторые исследователи жизни Конфуция считают, что он не мог беседовать с Лао-цзы, так как тот жил в другое время, а описанный эпизод является чудесной и желанной легендой. Исторических разъяснений требует также название «Чжоу». Это — главная провинция империи Восточное Чжоу, которая существовала с 770 по 249 год до Р.Х. и которой подчинялись все прочие провинции, включая Лу. Но при жизни Конфуция в Китае началась междоусобица — эпоха Чжань го или «Воюющие царства».
Недавно в провинции Хубэй китайские археологи обнаружили могильник Сюнцзячжун, который по масштабам превосходит знаменитую «терракотовую армию» императора Цинь Ши Хуан-ди (правил с 221 по 210 год до Р.Х.). Вместе со знатными воинами там были захоронены их жены, наложницы, приближенные, слуги, лошади и колесницы. Ученые относят данное захоронение ко времени смерти Конфуция, когда на всей территории Китая началась жесточайшая борьба за власть. Об этой войне каждого против всех прекрасно знал древний историк Сыма Цянь:
В те времена распутничал князь Мирный из удела Цзинь и властью овладели шесть вельмож, вели войну с князьями на востоке; у чуского царя Чудотворного были мощные войска, он попирал срединные уделы. Ци было велико и близко к Лу, а Лу — небольшим и слабым; коль Лу сближалось с Чу, то в Цзинь сердились; когда же примыкало к Цзинь, то подвергалось нападению из Чу, а не остерегалось Ци — и циские войска вторгались в Лу [1, с. 182].Пока Конфуций путешествовал, в его родной провинции произошел переворот, старый князь-правитель был изгнан, так что по возвращении в Лу прославленный мудрец оставался без всякой должности в течение 15 лет. Всё это время он посвятил изучению и комментированию древних книг, а так же написанию своего знаменитого сочинения под названием "Весна и Осень" (Чунь-цю), в котором осветил историю смут и междоусобиц династии Восточное Чжоу.
«Между тем смуты в княжестве Лу все еще продолжались. Печальное зрелище этих неурядиц сильно наскучило Конфуцию, — он решил несколько освежиться от них и предпринял целый ряд путешествий, желая видеть, где сохранилось еще древнее учение, а также зачатки его учения, данные им в предшествовавшие путешествия. Прежде всего, он направился в княжество Чжунь, лежавшее на границах нынешнего Хо-нана. То, что он увидел здесь, было очень неутешительно. Повсюду царствовало всеобщее недовольство — простой народ погибал от нищеты и бедности, а знатные утопали в излишестве и роскоши. Древнего благочестия не было и следа» [6, 4].Наконец, на 44-м году его жизни Конфуцию судьба улыбнулась. Смуты в княжестве Лу стихли, и князь назначил Конфуция правителем резиденции и ее окрестностей. Здесь открылась обширная арена для деятельности философа. Конфуций был неутомим, и его мудрые и благодетельные распоряжения касались самых разнообразных сторон быта подведомственных ему граждан. Прежде всего он занялся улучшением сельскохозяйственного быта народа. Для лучшего выполнения этой задачи он старался сблизиться с простым народом, часто вступал в беседы с ним и совещался, принимая во внимание все справедливые замечания» [6, 6].
Эти благодатные времена длились не долго. Вскоре местный правитель по причине какого-то нелицеприятного высказывания мудреца рассердился и вот, в который уже раз, Конфуций оказался на чужбине. На сей раз его «турне» получилось самым безрадостным.
«По-прежнему он переходил из княжества в княжество и повсюду распространял свое учение. Встречали преобразователя, как и прежде, радушно, с подобающими почестями, но этим дело и ограничивалось. Попытка Конфуция склонить правителей посещаемых им княжеств к принятию проповедуемого им учения и введению преобразования повсюду встречала ледяное равнодушие — большинство умов того времени не было еще приготовлено к мирной реформе и более верило в силу оружия. ... Кроме равнодушия философу приходилось выносить явное презрение и даже преследование и насилие» [6, 6].Конфуцианские увещевания не нравилось воюющим князьям; всё больше и больше правителей отворачивались от него, зато его слава в народе всё больше и больше крепла. Авторы жизнеописаний Конфуция приводят множество его бесед с различными правителями, чиновниками и учениками, а также рассказывают о книгах, которые он переписывал на свой лад. Так, например, Сыма Цянь ближе к концу своего небольшого трактата пишет:Во времена Конфуция дом Чжоу ослабел, и ритуалы, музыка пришли в упадок, песни и предания оскудели. Конфуций неустанно следовал обрядам трех династий [Ся, Инь и Чжоу], вносил порядок в записи и книги. …Песен в древности насчитывалось более трех тысяч; когда же [они] оказались у Конфуция, то он отбросил лишние и выбрал годные для церемоний и обрядов, взял по времени из высших песни Се и Господина Просо [Се и Хаоцзи — мифические правители глубокой древности] , средними поведал о расцвете Инь и Чжоу и дошел до прегрешений Ю и Ли [правители династии Чжоу IX и VIII вв. до Р.Х.].
Зачинают на циновке в спальной, поэтому Конфуций и сказал: «Начало Нравам положило завершение песни "Крики чаек"; началом Малых од является "Олений зов", начало Великих од — "Царь Просвещенный", начало Гимнов — "Чистый храм". И все триста пять песен Конфуций распевал, перебирая струны [лютни], чтобы достичь созвучия с напевами "Весенний", "Воинственный", мелодиями од и гимнов. С тех пор стала возможной передача ритуалов, музыки и появилось шесть искусств для устроения стези царей.
На склоне лет Конфуций полюбил книгу "Перемен", определил порядок в ней "Суждений", "Приложений", "Образов", "Истолкования триграмм", "Письмен и слов". Пока зачитывался книгой "Перемен", бамбуковые планки с ее записью рассыпались. Он сказал: "Если бы у меня было еще несколько лет и я бы по-прежнему занимался "Переменами", то стал бы целостным".
Конфуций учил Песням, Преданиям, ритуалам и музыке. Учеников у него было около трех тысяч, семьдесят два из них постигли полностью все шесть искусств, а тех, кто, подобно Янь Чжоцзоу, усвоил учение, насчитывалось очень много.
Конфуций обучал по четырем разделам: учености, поступкам, честности и преданности. Ему были чужды четыре недостатка: склонность к домыслам, излишняя категоричность, упрямство, себялюбие. Относился бдительно к посту, войне, болезни. Учитель редко говорил о выгоде, судьбе и человечности. Кто не проникнут горестным порывом, тех не просвещал; не повторял тому, кто не способен отыскать по одному углу три остальных.
В своей деревне он казался простодушным и безыскусным в речах, а при дворе и в храме предков говорил красноречиво, хотя и мало. В ожидании аудиенции, беседуя с высшими чинами, он казался твердым, в беседе с низшими чинами — ласковым.
Когда входил в дворцовые ворота, казалось, изгибался весь, спешил вперед, растопырив руки, словно крылья; когда князь приказывал ему принять гостей, он как бы и в лице менялся; если князь приказывал ему явиться, то шел, не дожидаясь, когда для него запрягут коней.
Не ел несвежих рыбы или мяса, неправильно разделанного мяса. Он не садился на циновку, постланную криво. Когда ел вместе с человеком в трауре, то никогда не наедался досыта. В тот день, когда Учитель плакал, он не предавался пению. Встречая человека в траурной одежде иль слепца, пускай бы это даже был подросток, неизменно проявлял к нему глубокую почтительность [1, с. 202 — 204].
В конце трактата «Старинный род Конфуция» Сыма Цянь перечисляет имена потомков мудреца. Вместе с именами он указывал родственные отношения, занимаемое положение в обществе и возраст. Если выписать только возраст потомков, то получиться следующий ряд: 50, 62, 47, 45, 46, 51, 57, 57, 57 лет. Маловероятно, чтобы три последних человека умерли в одном и том же возрасте; скорее всего здесь допущена писцами ошибка. Из числового ряда видно также, что потомки не были долгожителями и не достигли возраста Конфуция, который скончался в 73 года.
К генеалогическому древу Конфуция китайцы относятся очень серьезно; Карягин его жизнеописание начал так:
«Китайские летописцы ведут генеалогию своего реформатора от полумистического богдыхана Хоан-ти, изобретателя цикла и компаса, царствовавшего за 2637 лет до Рождества Христова. По их словам, большая часть предков Конфуция отличалась выдающимися способностями и занимала важные административные, военные и гражданские посты в государстве. На одного из этих предков, жившего в восьмом столетии до Рождества Христова, указывают, между прочим, как на большого любителя и знатока старинных обычаев и древней истории, — наследственная черта, перешедшая впоследствии к Конфуцию» [6,1].При династии Мин (1368 — 1644 гг.) была проведена первая официальная перепись потомков Конфуция. Впоследствии они проводились регулярно. 21 сентября 2009 года исполнится 2560 лет со дня рождения великого мудреца. Предполагается, что к этой дате число его потомков перевалит 1,25 млн. человек. Эта цифра будет тщательно выверена на генетическом уровне, для чего в 1996 году была создана специальная Ассоциации составителей родословной Конфуция, насчитывающая более 450 отделений по всему миру. По данным этой Ассоциации сейчас насчитывается около трех миллионов китайцев, носящих фамилию Кун, но не все они потомки Конфуция. В соответствии с веянием времени нынешняя перепись отличается от предыдущей тем, что в неё впервые войдут женщины-потомки.
О погребальных мероприятиях и поминальных событиях по случаю смерти Конфуция Сыма Цянь пишет:
Конфуция похоронили над рекою Сы, к северу от городских стен Лу. Все его ученики три года соблюдали траур. Когда трехлетний траур по Учителю закончился и они, прощаясь, стали расходиться, то расплакались, вновь повергнутые в безутешное горе, а некоторые опять остались. Но лишь Цзыгун жил на могиле в хижине шесть лет. А вдоль могильного холма расположилось больше сотни домов учеников Конфуция и уроженцев Лу, которые здесь поселились с семьями и были названы "Деревнею Конфуция". В Лу по преемству поколений в соответствии со сменой сезонов совершались жертвоприношения на могиле Конфуция, а ученые вблизи нее обучались ритуалам, устраивали волостные пиршества и большие состязания в стрельбе из лука.Могильный холм Конфуция занимает один цин [7 гектаров]. Благодаря тому, что ученики толпились у покоев, где он жил, а потомки сохраняли в храме Конфуция его одежду, шапку, лютню, книги и повозку, все эти вещи не пропали вплоть до Ханей [династия Хань правила шесть веков, начиная III века до Р.Х.], в течение уже более двухсот лет. Когда же августейший повелитель Возвышенный [Гаоцзу, 206 — 194] проезжал по Лу, то принес на могиле Конфуция в жертву быка. Князья, вельможи и сановники бывают там, сперва обычно посетят, а уж потом приступают к правлению [1, с. 207].
Сыма Цянь (145 — 90 гг. до Р.Х.)
Завершается трактат Сыма Цяня «Старинный род Конфуция» очень красиво:
Я, придворный летописец, так скажу: есть в Песнях строки: «К горам высоким рвемся мы, // Стремимся к светлому пути. // Хоть и не можем добрести, но увлекает нас порыв души».
Я читал книги Конфуция, и захотелось мне узнать, каким он был человеком. Поехав в Лу, увидел храм Конфуция, его жилье, повозку, платье и предметы ритуала; ученые в положенное время обучались ритуалу в его доме. Я задержался там в раздумье, не в силах уйти.
Царей, как и людей достойных, в Поднебесной было много, они при жизни процветали, а умерли — и канули. Имя же Конфуция, простолюдина, уж более чем десять поколений на устах. Ученые его считают своим родоначальником. Все, кто в Срединном государстве, начиная с Сына Неба и князей, толкуют о шести искусствах, обращаются за истиной к Учителю. Могу назвать его самым великим из людей, достигших высшей мудрости [1, с. 208].
Статуя Конфуция
А вот как описывает закат жизни Конфуция Карягин:
Последние годы своей жизни мудрец почти всецело посвятил занятиям с учениками. В окрестностях города на поляне было несколько холмов, служивших некогда алтарями для жертвоприношений, впоследствии же превращенных в места для гуляний; эти холмы были обстроены павильонами, и в них-то Конфуций занимался с учениками. Один из холмов, наиболее любимый и чаще посещаемый философом, сделался известным под именем «Абрикосового кургана». Здесь Конфуций окончательно привел в порядок древние священные книги, а также и свои сочинения. Из трех тысяч учеников 72 могли со слов учителя объяснять законы музыки и изящных художеств; правила же мудрости и добродетели в состоянии были передавать людям только 12 учеников. Эти ученики стояли всего ближе к Конфуцию и знали все его заветные думы и помыслы. Из них любимейшим был Иен-хо-ей, на которого Конфуций смотрел как на своего преемника, но он умер ранее учителя.Мысли о смерти все чаще и чаще стали посещать престарелого философа. Имея от роду более 70 лет, он посетил священную гору Тай-Шань, чтобы там помолиться Небу. Предвидя скорый конец своему земному поприщу, Конфуций хотел возблагодарить Небо за все его щедроты и милости. Он собрал всех своих учеников и привел их к одному из холмов, окружавших город. Здесь они воздвигли алтарь и возложили на него шесть книг, написанных Конфуцием, причем мудрец, преклонив колена и став лицом к северу, помолился Небу. Через несколько дней он опять созвал своих учеников и объявил им свою последнюю волю.
Дом Конфуция"Созываю вас в последний раз, — сказал он, — постарайтесь запомнить слова мои, в них мое завещание. Как бы ни был умен и образован человек, он не может быть гением всеобъемлющим. У каждого человека, между остальными способностями, непременно есть одна, применяя которую к делу, он может быть истинно полезен на поприще, избранном согласно этой способности. Увлечение одной способностью в ущерб другой, более развитой, выбор должности, не подходящей к характеру, являются источником многих зол и ошибок. Мы давно уже знаем друг друга, и не со вчерашнего дня я ваш учитель. Я как мог исполнял мои священные обязанности по отношению к вам; вы, в свою очередь, делили со мной труды и заботы и опытом убедились в том, что знания и мудрость даются нелегко и что не менее трудно выполнять человеку его назначение.
Учитель
При нынешнем безотрадном положении вещей в государстве, при нежелании большинства принять преобразования в нравах, обычаях и религиозных воззрениях не надейтесь на успешное распространение моего учения. Вы сами видите, во многом ли я преуспел. Завещаю вам мои книги как драгоценный свод знаний и правил мудрости — в них залог будущего успеха моего учения. Книги эти вы должны передать потомству во всей чистоте. Для того, чтобы успешнее выполнить завет мой, вы должны разделить предстоящие вам труды сообразно вашим способностям. Менг-цзы, Ян-пе-ниеу и Чжун-кунг, вам я препоручаю отдел нравоучений; Тсаи-нго и Тси-кунг, вы, имеющие дар красноречия, возьмете на себя отдел красноречия; Ян-йеу и Ки-лу, как люди светские, опытные в науке правления, вы займите государственные должности для непосредственного сближения с народом и его просвещения; Тси-юнг и Тси-хиа, знатоки древности, пусть посвятят себя наукам и преподаванию народу правил обрядов и древнего благочестия. Таким образом, каждый из вас исполнит завет мой и будет верен своему призванию".
За несколько дней до смерти философ был во дворце и смотрел с высокой башни дворца на народный праздник духов земли. Это был праздник в честь восьми духов земли (Та-ча), подателей плодов, овощей, хлеба и всех вообще ее произведений; он совершался два раза в год — в дни весеннего и осеннего равноденствий.
Вскоре после этого он впал в усыпление и после семидневного бессознательного состояния скончался на 73-м году жизни, в 479 году до н. э. При совершении похорон Конфуция строго придерживались древних обрядов.
Дом КонфуцияСын его умер ранее отца, а внук Тси-сеи был еще малолетен и не мог принять участия в погребальных обрядах, вследствие чего эту обязанность приняли на себя два ученика покойного философа.
Закрыв глаза усопшего, они вложили ему в рот три щепотки рису и облекли труп в одиннадцать различных одеяний; из них верхнее было то, в котором покойный мудрец являлся обыкновенно ко двору. На голову надели шапки в виде тех шапок, какие присвоены государственным министрам. Почетный знак, медальон из слоновой кости, повесили на шею на шнурке, свитом из пяти разноцветных нитей. Одетое таким образом тело положили в двойной гроб из четырехдюймовых досок и поставили на катафалк под балдахином. Вокруг катафалка были расставлены треугольные значки, а в изголовье четырехугольная хоругвь. После того ученики от имени внука покойного купили участок земли в 100 саженей. На этом участке были насыпаны три земляных куполовидных кургана; из них средний, предназначенный для погребения, был сделан выше боковых. На нем посадили дерево Киале, иссохший ствол которого сохраняется доныне.
При погребении присутствовали родственники и ученики Конфуция. Предав земле тело покойного, ученики дали обещание почтить память учителя трехлетним трауром. Тси-кунг наложил на себя шестилетний траур, в продолжение которого жил на могиле своего учителя в нарочно выстроенной хижине. Прибывшие на похороны с разных концов Китая ученики привезли с собою каждый по дереву и посадили деревья эти вокруг гробницы. Сто человек с семействами поселились близ места вечного упокоения мудреца и образовали деревню, названную Кунг-ли; причем, объявив покойного своим господином, просили его внука считать их своими крепостными [6,7].
Мао Цзэдун
Конфуций самый почитаемый человек в Китае, славу которого мог лишь затмить на несколько десятилетий коммунистический вождь Мао Цзэдун во время своего правления. Рассказывают:
На следующий год после кончины Конфуция, место, где он жил какое-то время, был перестроен в Храм. В нем хранятся одежда, головной убор, книги, музыкальные инструменты и другие вещи, принадлежащие Конфуцию при жизни.Храм Конфуция построен по принципу императорского дворца. Территория Храма занимает более 600 м с юга на север и свыше 140 м с востока на запад. Главные сооружения расположены на центральной оси, ориентированной с юга на север.
Павильон Великих достижений («Дачэндянь») — великолепное сооружение с наибольшим числом ярусов, красными стенами и крышей, покрытой ярко-желтой глазурованной черепицей. В центре зала установлена статуя Конфуция, справа и слева от него — статуи его учеников и последователей.
Дом Конфуция занимает восточную часть территории Храма Конфуция и состоит из десятков переходящих друг в друг дворов. В Доме Конфуция проживали потомки старшего внука по прямой линии наследников Конфуция. В Доме Конфуция насчитывается 463 помещения. Главные сооружения располагаются на центральной оси с юга на север и подразделяются на две части — передний и задний дворы. Постройки в переднем дворе предназначены для служебных дел и приема посетителей, во внутреннем дворе находятся жилые покои семьи Конфуция. В Доме Конфуция хранится много исторических документов и письменных памятников культуры, предметов одежды и украшений разных эпох и другие предметы, представляющие огромную культурно-историческую ценность.
Коммунистический КитайКульт Конфуция китайцы распространяют по всему миру, включая Россию. Сегодня в Интернете можно найти сообщение, в котором говорится, что «около 130 институтов Конфуция открыты более чем в 50 странах мира, в том числе в Европе — 41 институт, в Азии — 31, в Америке — 27, в Африке — 6. В России институты имени китайского философа уже есть во Владивостоке и Иркутске», но нет в Москве. В 2006 году посол Китая в России Лю Гучан и ректор РГГУ Ефим Пивовар подписали соглашение о строительстве такого института. Позже в Интернете появилось сообщение следующего содержания:Лес Конфуция — это родовое кладбище, где похоронены Конфуций и его потомки. Оно находится более чем в 1 км к северу от уезда Цюйфу. В настоящее время на территории этого кладбища, площадь которого 2 кв. км, покоится более 100 тыс. представителей рода Конфуция.
В Лесу Конфуция сохранилось свыше десяти разновидностей вековых деревьев. Говорят, эти деревья привозили его последователи Конфуция со своей родины и высаживали здесь.
В декабре 1994 г. Храм, Дом и Лес Конфуция были занесены ЮНЕСКО в Реестр объектов мирового культурного наследия [7].
Памятник великому китайскому философу Конфуцию будет установлен на северо-востоке Москвы до конца 2007 года, сообщил РИА Новости представитель городской администарции. В соответствии с распоряжением, подписанным мэром столицы Юрием Лужковым, памятник китайскому философу установят на территории строящегося в настоящее время на северо-востоке Москвы китайского делового центра "Парк Хуамин".
Китайская армия всех сильнейПрошел 2007 год, потом 2008, сейчас на дворе 2009, а обещанного памятника, увы, всё ещё нет. Такого отношения к делу Конфуций вряд ли заслуживает. Давайте сейчас более внимательно посмотрим, какое духовное наследие оставил нам Учитель."Это решение принято в целях развития исторически сложившихся общественно-политических и культурных связей с Китайской Народной Республикой", — отметил собеседник агентства. Он добавил, что памятник Конфуцию будет установлен в Москве в рамках Года Китая в России.
В горадминистрации пояснили, что памятник будет изготовлен в Китае и передан в дар российской столице "Академией конфуцианства". Работы по проектированию, изготовлению и транспортировке памятника Конфуцию возьмет на себя ООО "Парк Хуамин". Бронзовая фигура Конфуция будет установлена на гранитном постаменте. Точная дата открытия памятника будет определена в ближайшее время.
Он обработал тексты пяти книг, которые дошли до нас именно в его редакции: Книгу Песен (Ши цзин), Книгу Истории (Шу цзин), Трактат об Этикете (Ли цзи), летопись Вёсны и осени (Чуньцю) и Книгу Перемен (И цзин). Им была основана светская школа, где преподавались мораль, язык и литература на базе его Пятикнижия (У цзин), в которых практически отсутствовали древние мифологические и религиозные традиции. Позднее пятикнижный канон конфуцианства расширился и стал называться Тринадцатикнижием.
Музыкальные инструменты Конфуция
Содержание нравственного учения Конфуция, изложенное его учениками в книге Лунь юй (Беседы и суждения), сводится к концепции идеального человека, которого можно и нужно создать путем правильного воспитания. Устанавливая свод правил нравственного поведения человека, Конфуций руководствовался пятью основными идеями: человеколюбия (жэнь), справедливости (и), этикета (ли), знания (чжи) и уважения в семье (сяо). Основой гуманности в обществе, по его мнению, является почитание старших; страна — это большая семья и государь в ней — глава семьи, который пользуется непререкаемым авторитетом.
Благородный муж (идеальный человек) избегает крайностей и придерживается серединного пути, идея которого совпадает с христианской заповедью: не делай другим того, чего сам себе не пожелаешь (этот же принцип лежит и в основе этики Канта). В "Ли цзи" сказано: проявлять к отцу такое же отношение, какое ты требуешь к себе от своего сына; проявлять к государю такое же отношение, какого ты требуешь к себе от своих подданных, проявлять к старшему брату такое же отношение, какого ты требуешь к себе от своего младшего брата; проявлять к друзьям такое же отношение, какого ты требуешь от своих друзей [4, т. 2, с. 122]. Здесь "ты" занимает серединное положение относительно крайних членов. Кроме того, придерживаться середины, значит, не проявлять крайних чувств: удовольствия, радости, гнева, печали. Вести себя ровно, осторожно, ко всем доброжелательно.
А.И. Кобзев сообщает нам стандартный и устоявшийся взгляд на Конфуция, как первого реформатора Китая, и на конфуцианство, как официальное философско-идеологическое течение:
Конфуций и первые философы — жу — видели свою основную задачу в теоретическом осмыслении жизни общества и личной судьбы человека. Как носители и распространители культуры они были тесно связаны с социальными институтами, ответственными за хранение и воспроизводство письменных, в том числе исторических и литературных, документов (культура, письменность и литература в китайском языке обозначались одним термином — "вэнь"), и их представителями — скрибамиши. Отсюда три основные особенности конфуцианства:К сожалению, суть конфуцианства зачастую сводится к государственному морализму и придворному славословию, превозносящему послушание и авторитет высшего чиновничества. Моральные сентенции книги "Лунь юй" и сейчас выучиваются наизусть в начальной школе и затем сопровождают каждого китайца на протяжении всей его жизни. Некоторые из этих сентенций непонятны для некитайцев, скажем такое: «Учитель сказал: "Теперь чаши для вина стали иными. Разве это чаши для вина? Разве это чаши для вина?" [6 : 23]». Другие достаточно банальны: «Учитель сказал: "Благородный муж стыдится, когда его слова расходятся с поступками" [14 : 27]». Но большинство афоризмов Учителя вполне разумны, полезны и могут быть успешно использованы в повседневной жизни; приведем некоторые из них:1) в институциональном плане — связь или активное стремление к связи с административным аппаратом, постоянные претензии на роль официальной идеологии;С самого начала программной установкой Конфуция было "передавать, а не создавать, верить древности и любить ее" ("Лунь юй", VII, 1). При этом акт передачи древней мудрости грядущим поколениям имел культуросозидательный и творческий характер, хотя бы потому, что архаические произведения (каноны), на которые опирались первые конфуцианцы, были уже малопонятны их современникам и требовали осмысляющих истолкований. В итоге доминантными формами творчества в китайской философии стали комментаторство и экзегеза древних классических произведений. Даже самые смелые новаторы стремились выглядеть всего лишь истолкователям или восстановителями старинной идеологической ортодоксии. Теоретическое новаторство, как правило, не только не акцентировалось и не получало явного выражения, но, напротив, намеренно растворялось в массе комментаторского (квазикомментаторского) текста.
2) в содержательном плане — доминирование социально-политической, этической, обществоведческой, гуманитарной проблематики;
3) в формальном плане — признание текстологического канона, т.е. соответствия строгим формальным критериям "литературности", как методологически значимой нормы.
Статуя КонфуцияЭта особенность китайской философии определялась целым рядом факторов — от социальных до лингвистических. Древнекитайское общество не знало полисной демократии и порожденного ею типа философа, сознательно отрешенного от окружающей его эмпирической жизни во имя осмысления бытия как такового. Приобщение к письменности и культуре в Китае всегда и определялось достаточно высоким социальным статусом, и определяло его. Уже со II в. до н.э., с превращением конфуцианства в официальную идеологию начала складываться экзаменационная система, закреплявшая связь философской мысли как с государственными институтами, так и с "классической литературой" — определенным набором канонических текстов. Издревле же подобную связь обусловливала специфическая (в том числе, лингвистическая) сложность получения образования и доступа к материальным носителям культуры (прежде всего книгам).
Благодаря высокой социальной позиции философия имела выдающееся значение в жизни китайского общества, где она всегда была "царицей наук" и никогда не становилась "служанкой теологии". Впрочем, с теологией ее роднит непреложное использование регламентированного набора канонических текстов, образующих неизбывный источник для всевозможных умозрительных спекуляций. На этом пути, предполагающем учет всех предшествующих точек зрения на каноническую проблему, китайские философы с неизбежностью превращались в историков философии, и в их сочинениях исторические аргументы брали верх над логическими. Более того, логическое историзировалось, подобно тому как в христианской религиозно-теологической литературе Логос превратился в Христа и, прожив человеческую жизнь, открыл новую эру истории. Но в отличие от "настоящего" мистицизма, который отрицает как логическое, так и историческое, претендуя на выход и за понятийные, и за пространственно-временные границы, в китайской философии преобладала тенденция к полному погружению мифологем в историческую конкретику [9, c. 22 – 23].
1 : 16. Не беспокойся о том, что люди тебя не знают, а беспокойся о том, что ты не знаешь людей.Согласно «Беседам и суждениям» [2 : 4], о своей жизни Конфуций сказал:
2 : 14. Благородный муж участлив, но лишен пристрастности. Малый человек пристрастен, но лишен участливости.
4 : 8. Если утром познаешь правильный путь, вечером можно умереть.
4 : 24. Благородный муж стремится быть медленным в словах и быстрым в делах.
6 : 18. Знающий должен уступить любящему, а любящий должен уступить наслаждающемуся.
6 : 28. Такой принцип, как "золотая середина", представляет собой наивысший принцип. Люди уже давно не обладают им.
7 : 1. Я передаю, но не создаю; я верю в древность и люблю ее… Я передаю и ничего не выдумываю…
7 : 34. Разве посмею я претендовать на то, что обладаю высшей мудростью и человечностью? Но я стремлюсь к ним ненасытно, учу других без устали, вот это лишь и можно обо мне сказать…
7 : 37. У мужа благородного в душе спокойно и свободно, а мелкий человек все пребывает в бесконечных скорбях.
8 : 13. ...Стыдно быть бедным и занимать низкое положение, когда в государстве царит закон; равно стыдно быть богатым и знатным, когда в государстве царит беззаконие.
9 : 4. Учитель категорически воздерживался от четырех вещей: он не вдавался в пустые размышления, не был категоричен в своих суждениях, не проявлял упрямства и не думал о себе лично.
15 : 21. Благородный муж требователен к себе, маленький человек требователен к другим [8], [4, т. 1, с. 139 — 174].Уже говорилось, что он мало уделял внимание своей семье. Это оттого, что его больше интересовала другая семья, где отцом выступал государь, а детьми — весь народ. Карягин писал: «По воззрениям китайцев, государь — сосуд, народ — вода. Какую форму имеет сосуд, такую форму примет и вода; каков государь, таков и народ» [6, Пред, 2]. Тесная связь должна быть не только у государя с народом, но и у народа с небом.В 15 лет я устремился к учебе,
В 30 лет стал самостоятельным,
В 40 лет освободился от сомнений,
В 50 лет познал веления неба,
В 60 лет стал проникновенен слухом,
С 70 лет следую желаниям сердца и не нарушаю правил.В древних книгах Китая говорится: "взгляд неба можно узнать во взглядах народа; что не нравится небу, можно узнать в желаньях народа". Вследствие этого воззрения древние законодатели подчинили поведение государя известному общественному порядку, переступить который он не мог, не прогневив своего отца — небо. Древние китайские мудрецы говорили, что добродетель должна быть основою правительства и что государь может быть действительным благодетелем народа, если будет заботиться о доставлении ему следующих девяти благ: воды, огня, металлов, дерева, хлеба, умения употреблять эти вещества на пользу, жить в согласии с ближними, сохранять здоровье и беречь жизнь. Судя по китайским летописям, первые государи Китая, которые являются уже вполне историческими лицами, а не героями мифов, Фу-си-шы, Хоан-ти, Яо, Ю, Шун и большинство богдыханов из династий Ся (2205 – 1766) и Шунь (1766 – 1122) были именно такими царями-благодетелями, и народ при их царствовании был вполне счастлив [6, Пред, 2].Конфуций воспринимал небо как нечто естественное; он никогда не говорил о сверхъевстественных вещах, например, о потусторонних духах и, вообще, не интересовался вопросами веры. Главная же его особенность состояла в том, что он не пытался переделать людей. Да, своим призванием он считал обучение несведущих, но он не был идеалистом, хорошо знал природу людей и понимал, что не всех можно научить тонким премудростям. Конфуций говорил, что многие люди останутся глухими к поучениям, сколько им не повторяй их. В связи с восприимчивостью к знаниям, он делил людей на четыре категории: 1) мудрых от рождения, 2) легко усваивающих мудрость, 3) способных приобрести мудрость с трудом и 4) не способных ее приобрести никогда.Прежде всего Конфуций добивался от учеников пробуждения интереса к знаниям. Если его ученик начинал задавать умные вопросы, значит, такой интерес у него появился. Желательно, чтобы каждый делал свое дело хорошо: «Государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном». В то же самое время, говорил он, «не надейтесь в одном человеке найти сразу все достоинства». Этой сентенции он следовал, когда перед своей смертью распределял поручения среди своих учеников в соответствии с их способностями (см. выше цитату из Карягина [6,7]).
Великая китайская стена
Чтобы до конца понять Конфуция, надо быть, конечно, китайцем. Но китайский менталитет во многом определяется максимой: соблюдайте форму, содержание приложится. В основе конфуцианской этики лежит общепринятый трафарет поведения (узор-ли). Даосы говорят, что он ниспослан как будто бы самим Небом, исходит от некоего Великого Единого (Тай И), управляет "содружеством плоти и кожи", определяет "прочность костей и сухожилий", сообразуется с временами года. Конфуцианцы же считают, что он в большей степени возникает не как нечто данное извне, природой или небом с маленькой буквы, а как установленное "совершенномудрыми" людьми чудесной эпохи "Золотой Древности".
Иероглиф ли, означающий этикет, социальный регламент, нормы общественного поведения, отвечающие занимаемому положению, передает важное содержание, которое можно было бы выразить одним словом — упорядочение. «Ритуал (ли) должен исходить от неба, но подражать земному, распространяться даже на духов и души умерших и касаться траурных церемоний, жертвоприношений, соревнований по стрельбе из лука, соревнований по управлению колесницами, обряда инициации <обряд посвящения мальчика в мужчину>, брака, аудиенций и приглашения на службу» [4, т. 2, с. 101].
Без ли человек умный и искренний превращается в жалкого, суетливого и опрометчивого человека, как сказано в "Лунь юй", в деревенщину. Ритуал и обычай (ли) можно сравнить с синтаксисом и грамматикой человеческих проявлений. Нормы правильного поведения — это логика высказываний, а добродетельные поступки отвечают истинным суждениям. Язык и логика как нельзя лучше приспособлены к сфере морали и праву — к этим чистым феноменам человеческого бытия.
Китайская эстетика
Ядром конфуцианства является доктрина Чжен мин ("выпрямление имен"), которая доказывала, что через точное употребление слов можно достичь всеобщего благоденствия в семье-государстве. Всякое зло в обществе происходит от недопонимания, неправильного толкования слов и чтения ненужных книг. Именно поэтому Конфуций откорректировал прежде всего древние тексты песен, исторические записки, трактат об этикете и "Книгу Перемен", через которые дал лингвистико-филологическую норму китайского литературного языка. Работа поздних конфуцианистов тоже в основном заключалась в корректировке классических текстов и в составлении "Сборников избранных трудов", в которые включались самые разные произведения, написанные изящным художественным языком.
Иероглиф вэнь — узор, упорядочение, иероглиф, гексаграмма, слово, символ, рифма, ритм, стих, книга, идея, душа, истина — является важнейшим понятием китайской философии. Как сказано в приведенном нами из "Сицы чжуаня" высказывании: "Вещи друг с другом сталкиваются, образуя узоры-вэнь". Через тысячу лет после Конфуция Лю Се писал:
Велико обаяние и сила вэни! Она ведь родилась вместе с небом и землей. В самом деле, и солнце, и луна, и горы, и реки — все эти линии и формы природы суть вэнь, проявление Великого Дао. Когда родились два начала, мужское и женское, небо и земля, то человек, благодаря свойствам своей духовной природы, стал с ними в троицу. Ведь его душа есть отражение души неба и земли. Родилась эта душа, и появилось слово. Появилось слово — и воссияла вэнь как проявление самобытного и естественного Дао.В приведенном отрывке говорится о линиях и формах солнца и луны, гор и рек, "мелодии леса" и "ритме струящегося по камням ручья". Не законы, а именно узоры вэнь и ли древнекитайские мыслители находили в природе и обществе: без ли и вэнь не могло существовать и конфуцианское жэнь (человеколюбие).Во всем, во всем есть вэнь! И в узоре туч, превосходящем всякое искусство, и в красе природы, не нуждающейся в художнике... Разве же все это только внешняя красивость? Нет, это — естественное бытие. Прислушайся к мелодии леса, звучащего, как лютня, к ритму струящегося по камням ручья, который поет, как нежная яшма или колокольчик, и увидишь ты, что каждая форма мира рождает себе особое выражение и, значит, каждый звук рождает себе вэнь.
Итак, раз бездушная природа сияет внешней красотой, неужели же ее одухотворенный сосуд <т.е. человек> останется без вэни? Нет, вэнь человека проявилась еще в тайниках его бытия. Фу Си дал ей первые черты, Чжун-ни <прозвище Конфуция> окончательно открыл ее формы. И тогда и небо и земля нашли свое выражение в слове, которому сообщилась вэнь, и эта вэнь слова есть душа неба и земли. Действительно, только непостижимыми законами духов можно объяснить триграммы "Перемен", "Великий чертеж" в книге "Преданий" и прочие откровения письменного слова. [2, с. 51 — 52].
Узор-вэнь чаще всего образовывал основу, а узор-ли — уток для единой ткани природы и общества. "Книга Перемен" является самой прочной "тканью" с загадочными узорами вэнь и ли, какая только существует в древнекитайской культуре. Триграммы и гексаграммы являются пустыми оболочками-вэнь. Ее афоризмы есть закодированная реальность, которая может быть расшифрована с помощью медиума (учителя или пророка) в определенном ритуале-ли. Древний правитель Баоси (Фу Си), как видно из "Сицы чжуань" (Б2), открыл именно узоры-вэнь, которые были поэтическими символами "естественного бытия".
Возьмем хорошо известное сочинение, принадлежащее конфуцианскому канону, — "Ли цзи" — и посмотрим, сколь неразрывна связь узоров вэнь и ли, китайского языка и ритуала, человека и природы:
Человеку присущи качества земли и неба, в нем соединяются светлое и темное, сливаются дух и душа, смешиваются совершенные ци пяти стихий.В этой, девятой, главе один из многочисленных авторов книги "Ли цзи" пересказывает наиболее существенные взгляды на мир, обычаи и верования Древнего Китая. Под светлым и темным здесь понимаются силы ян и инь, которые движут миром; пять стихий (у син) — это металл, дерево, вода, огонь, земля. Пневма (напор ветра, дыхание, эфир, энергия или жизненная сила), обозначавшаяся иероглифом ци, сгущаясь, образовывала тяжелые женские частицы инь-ци, а возносясь к небу и очищаясь, — легкие мужские частицы ян-ци. Взаимодействие этих частиц порождало пять первоэлементов.Небо, владея светлым началом, поддерживает солнце и звезды; земля, владея темным началом, источает его из рек и гор. Когда пять стихий, распределенные по четырем временам года, обретают гармонию, то рождаются луны. Три пятидневки они округляются, три пятидневки убывают. Также и пять стихий, пребывая в движении, поочередно истощаются. Каждая из пяти стихий, четырех времен года, двенадцати лун сменяет другую и становится основой. Каждый из пяти звуков, шести и двенадцати аккордов сменяет другой возвращается к ноте гун. Каждое из пяти вкусовых ощущений, шести вкусовых удовольствий и двенадцати видов пищи сменяет другой и становится главным. Каждый из пяти цветов, шести узоров, двенадцати видов платья сменяет другой и становится главным.
Итак, человек — средоточение земли и неба, в нем — крайность пяти стихий, он живет, ощущая вкус пищи, различая звуки и одеваясь в цветное.
Поэтому совершенномудрые, устанавливая свои принципы, должны были сделать их источником небесное и земное, первопричиной — светлое и темное, сделать времена года правилом, солнце и звезды — путеводной нитью, луну — мерилом, духов и души — помощниками, пять стихий — исходным материалом, ритуал и долг — орудиями, чувства человеческие — пашней, четырех божественных животных — ручными животными.
Когда же источник — небо и земля, то родится все сущее; когда первопричина — светлое и темное, то чувства становятся понятными; когда времена года — правило, то начинания успешны; когда солнце и звезды служат путеводной нитью, то начинания обретают последовательность; когда луны — мерило, то успехи есть с чем сравнить; когда духи и души — помощники, то все начинания имеют своего блюстителя; когда пять стихий — исходный материал, то все имеет свое повторение; когда ритуал и долг — орудия, то дела и поступки венчает успех; когда чувства человеческие — пашня, то человек становится их хозяином; когда четыре божественных животных становятся ручными, то есть откуда добыть пищу и питье.
Кого называют четырьмя божественными животными? Ими называют единорога, феникса, черепаху и дракона. Если приручают дракона, то рыбы не уплывают прочь; если приручают феникса, то птицы не улетают; если приручают единорога, то звери не разбегаются; если же приручают священную черепаху, то не растрачиваются человеческие чувства.
Так прежние цари, владея стеблями тысячелистника и черепашьими панцирями, учредили обряды жертвоприношений, захоронения жертв и подношения шелка, сделали общим достоянием слова молитв душам предков и ответных благопожеланий, установили порядок. Так царства обрели ритуал, чиновники — применения, дела — своих блюстителей, а сам ритуал — стройность [4, т. 2, с. 106 — 107].
У-син не было чем-то застывшим, раз и навсегда данным. Оно представляло собой круг жизни: дерево рождало огонь (путем сгорания), огонь рождал землю (образование пепла), земля рождала металл (под землей понималась руда), металл рождал воду (на металлических предметах скапливается роса), вода рождала дерево (имеется ввиду полив). Существовал и круг смерти: дерево побеждает землю, земля побеждает воду, вода побеждает огонь, огонь побеждает металл, металл побеждает дерево. Далее, в процессе непрерывного развития и превращения возникали и остальные объекты мира.
Самое древнее государство Китая, известное только из легенд, именовалось династия Ся (около 1600 гг. до Р.Х.). В исторические времена, подтвержденные документально, в центральных районах возникает государство-династия Шан или Инь (1600 — 1027 гг. до Р.Х.). На юг от него образовалось государство Чжоу, могущество которого датируется временем 1027 — 221 гг. до Р.Х. Затем в течение небольшого времени (221 — 207 гг. до Р.Х.) господствовала династия западного царства Цинь, прославившаяся строительством Великой Китайской стены. На востоке существовало влиятельное государство Ци, а на севере — Цинь. В разное время перечисленные государства имели различное влияние друг на друга. В список важнейших государств попадали и другие государства, например, Чу, Чэнь, Цао, Лу, Сун, однако "узор", состоящий из пяти государств-династий — юга, севера, востока, запада и центра, — оставался практически без изменений. Смена правящих династий, согласно классическим китайским воззрениям, отвечала естественным переменам и в растительном мире, и в человеческом теле, и в сторонах света.
Цзоу Янь (IV — III вв. до Р.Х.) историческую смену пяти главенствующих государств-династий спроецировал на пять первоэлементов (вода, земля, дерево, металл и огнь), провозгласив, что каждому элементу соответствует определенная династия, которая с неизбежностью естественного закона Дао сменяется следующей. Император Цинь Ши-хуан (221 — 210 гг. до Р.Х.), воспользовался этим учением Цзоу Яня, чтобы обосновать необходимость своего правления.
Взаимная трансформация элементов есть субстанциальное свойство материальных стихий, которое в дальнейшем сыграло решающую роль в теории вещества алхимиков Китая. Пневма-ци тоже имела в основном материальную природу. Ученик Конфуция Цзо Цю-мин составил исторический комментарий, охватывающий события с 722 по 468 гг. до Р.Х., под названием "Цзо чжуань", где сказано:
... Дафу Цзы Чань говорил: "Ритуал-ли <основан на> постоянстве <движения> неба, порядке <явлений> на земле и на отношениях между людьми. Раз небесные и земные <явления происходят> регулярно, то и народ берет их за образец, подражает ясности небесных <явлений> и согласовывает с характером земных <явлений>. <Небо и земля> порождают шесть состояний ци и используют пять материальных элементов. <Шесть состояний ци и пять первоэлементов> воплощаются в пяти запахах, производят пять цветов и различаются в пяти звуках. Но если этим злоупотреблять, то все смешается, и народ утратит свои естественные качества. Поэтому для поддержки этих <естественных качеств> и создан ритуал-ли. Шесть пород домашних животных <лошадь, корова, баран, собака, свинья и курица (хотя птица в этом ряду неуместна)>, пять видов диких животных <лось, марал, олень, волк, заяц> и три вида жертвоприношений созданы для поддержки пяти вкусовых ощущений; девять видов украшений, шесть узоров и пять их сочетаний созданы для поддержки пяти цветов; девять напевов, песни всех земель, семь мелодий и шесть тонов созданы для поддержки пяти звуков..." [4, т. 2, с. 12].Большое влияние на формирование конфуцианства оказали философы Мэн-цзы (372 – 289 гг. до Р. Х.) и Сюнь-цзы (313 – 238 гг. до Р. Х.). Но их социально-этические воззрения нас интересовать не будут, поскольку нам важно сейчас проследить натурфилософские моменты, заключенные в конфуцианстве. Эту проблематику конфуцианцы затрагивали, как правило, только в связи с обоснованием источника нравственных законов, а не как самоцель, ради познания законов природы. Поэтому в их произведениях утверждения натуралистического толка оказываются вложенными в уста какого-либо нравственного авторитета, в роли которого чаще всего выступал высокопоставленный сановник — дафу.Шесть состояний ци это — инь, ян, ветер, дождь, мрак, свет (хотя в других книгах фигурировали другие элементы). В данной книге говорится, что когда какой-нибудь элемент окажется в избытке, возникает болезнь: если в избытке инь, то возникает озноб; если слишком много ян, возникает болезненный жар и т.д. С помощью понятий ци, ян и инь древнекитайские мыслители объясняли многие природные явления и общественные процессы. Так, в книге "Го юй" (IV в. до Р.Х.), автором которой является уже упоминавшийся конфуцианец Цзо Цю-мин, читаем:
Чжоу <название государства> накануне гибели! Ибо жизненная сила ци земли и неба перемешалась. Если не будет соблюдена необходимая последовательность ци, то это может привести к смуте в народе. Получилось так, что светлое начало ян оказалось внизу и не может вырваться наружу. Темное начало инь подавляет его и не дает подняться вверх, что приводит к землетрясениям. Ныне район трех рек подвергся землетрясению. Это светлое начало, утратив свое обычное место, угнетенное темным началом, устремилось вверх. Если светлое начало находится не там, где нужно, ниже темного начала, то источники рек могут пересохнуть. А когда источники иссякнут, государство погибнет. Когда же земля и вода находятся в гармонии, народ тоже находится в полном покое. Если же равновесие между ними нарушится, то и народ обречен на вымирание [4, т. 1, с. 296].Из двух вышеприведенных отрывков двух различных сочинений Цзо Цю-мина видно, что материальная движущая сила ци, свойственная огню, воде, всему живому, и идеально-нравственная форма ли выступают еще совершенно независимо. Много позднее, в XI в. неоконфуцианцы братья Чэн И и Чэн Хао создадут стройную теорию на базе ли и ци, в которой формальное ли, главенствуя над материальным ци, будет структурировать его.В древнейшем тексте конфуцианского канона "Шу цзин" в главе "Великий закон" мы находим пятизвенную схему проецирования одних сущностей на другие. Там говорится, что чжоуский правитель У-ван на тринадцатом году своего правления (1122 г. до Р.Х.) спросил совета у Цзи-цзы, как ему наладить спокойную жизнь в стране. И тогда тот поведал ему притчу о том, как Небо ниспослало нравственный закон в девяти разделах, который касался не только человека, но и всей природы:
Первый раздел: о пяти началахВ древнекитайской натурфилософии проецирование пяти первоначал осуществлялось не только, как здесь, на пять вкусовых ощущений, но и на пять известных планет, пять цветов, пять музыкальных тонов, пять состояний погоды, пять органов человеческого тела. Например, цвета проецировались следующим образом: багрово-красный цвет соответствовал огню, сине-зеленый цвет — дереву, желтый — земле, черный — воде, белый — металлу. Подобное проецирование является типичным конструктивным приемом теоретического моделирования. Поскольку "Великий закон" является нравственным законом, проецирование затрагивало в основном сферу этики:
Первое начало — вода, второе — огонь, третье — дерево, четвертое — металл и пятое — земля. <Свойство> воды — быть влажной и течь вниз; огня — гореть и подниматься вверх; дерева — сгибаться и разгибаться; металла — быть ковким и сохранять форму; земли — принимать посев и давать урожай. То, что мокрое и течет вниз, создает соленое; то, что горит и поднимается вверх, создает горькое; то, что сгибается и разгибается, создает кислое; то, что изменяется и сохраняет форму, создает острое; то, что принимает посев и дает урожай, создает сладкое [4, т. 1, с. 105 — 111].Второй раздел: о пяти способностях <человека>Число пять у китайцев встречается чаще других. Древнекитайские врачи выделяли пять важнейших внутренних органов (сердце, легкие, печень, почки, селезенка) и пять сильных страстей (радость, гнев, страх, тоска, задумчивость). Имелось пять естественных состояний человеческого организма, которые выражались пятью глаголами: лежать, сидеть, стоять, ходить, бежать (прыгать, нагибаться и прочие движения считались у китайцев неестественными). Существовало пять видов злаков (у гу) — это рис, просо, ячмень, пшеница и соевые бобы. Китайцы чтили пять духов-хранителей (у сы) — божества дымохода, ворот, дверей, очага, дороги — и называли пять мифических правителей Китая (у ди). Будучи надсмотрщиком сельскохозяйственных полей, Конфуций поделил все почвы на пять классов: 1) нагорные земли и земли тощие, 2) низменные и болотистые, 3) песчаные, 4) жирные, суглинистые, 5) при уходе и удобрении дающие хорошие жатвы.
Первая <способность> — внешний облик, вторая — речь, третья — зрение, четвертая — слух, пятая — мышление. <Свойство> внешнего облика — достоинство, речи — связанность, зрения — острота, слуха — тонкость, мышления — проницательность. Достоинство создает солидность, связанность — аккуратность, острота <зрения> — прозорливость, тонкость <слуха> — осмотрительность, проницательность — мудрость.Третий раздел: о восьми государственных делах
Первое дело — заготовка продовольствия, второе — торговля, третье — совершать жертвоприношения, четвертое — следить за проведением общественных работ, пятое — соблюдать культ и наладить просвещение, шестое — вершить суд и наказание, седьмое — организация приема государственных гостей, восьмое — военное дело.Четвертый раздел: о пяти основах времени
Первая — год, вторая — месяц, третья — день, четвертая — созвездия и знаки зодиака, пятая — вычисления для установления календаря. ...Девятый раздел: о пяти проявлениях счастья и о шести крайностях
Первое — долголетие, второе — богатство, третье — здоровье и спокойствие, четвертое — любовь к целомудрию, пятое — спокойная кончина, завершающая жизнь. Шесть крайностей: первая — сокращенная бедствиями жизнь, вторая — болезнь, третья — горе, четвертая — нищета, пятая — уродство тела, шестая — слабость ума.Известны пять мифологических животных: единорог, феникс, черепаха, дракон и куй.
Единорог (ци-линь, где ци означает самца, линь — самку) желтой или белой масти (в разных описаниях по-разному), с телом оленя (иногда лошади), хвостом быка, лошадиными ногами, головой барана (волка, лошади), на которой растет один рог, заканчивающийся мясистым наростом. Животное не способно никому причинить вреда и появляется, когда правление в стране гуманно.
Феникс (фэн-хуан, где фэн — самец, хуан — самка) в китайской мифологии — царь-птица; так же, как и единорог, сочетает в себе элементы различных животных (куриную голову, змеиную шею, спину черепахи, хвост рыбы, имеет яркое оперение).
Черепаха (гуй) была в Древнем Китае священным животным. Считалось, что за долгие годы жизни ей открываются все тайны. Именно поэтому на ее панцирях гадали. Черепаха была духом-хранителем Севера.
Дракон (лун) — царь рыб и пресмыкающихся — по внешнему виду напоминал крылатого ящера, для которого одинаково доступны водная и воздушная стихии. В мифах фигурировали самые различные драконы; так, синий дракон — дух-хранитель Востока.
Куй — одноногое существо темно-голубого цвета похожее на безрогого быка. Его рев звучал, как гром; поэтому если из его кожи сделать барабан, то звуки его можно слышать за много сотен ли.В конфуцианстве постоянно фигурируют пять нравственных отношений (у лунь): государь и подданные, отец и сын, муж и жена, между братьями, между друзьями. Война велась пятью видами оружия — копье, пика (топор), алебарда, щит, лук. Пять тонов (гун, шан, цзюэ, чжи, юй) образуют пятиступенчатую китайскую гамму; пять звуков могут дать шесть светлых (мажорных) и шесть темных (минорных) аккордов — всего двенадцать. Пять вкусовых ощущений (у вэй) — это горькое, острое, кислое, сладкое, соленое; они же составляли и шесть вкусовых удовольствий (лю хэ) с добавлением ощущения хуа — "вязкое, скользкое, само идущее в горло". Каждому месяцу соответствовал свой вид пищи, поэтому видов пищи насчитывалось тоже двенадцать. Пять цветов (у сэ) — это сине-зеленый, желтый, багрово-красный, белый и черный. В число "шести узоров" добавлялся священный цвет сюань — черный с багровыми проблесками. На каждый месяц полагалась своя расцветка платья.
Возможно, не случайно, что в первоначальный конфуцианский канон входило именно пять книг. Но как пятерка часто "вытягивалась" в шестерку, так и "Пятикнижие" вытягивалось в "Шестикнижие" путем добавления еще одной книги — "Юе цзин", посвященной музыке и утерянной еще в III веке до Р.Х. Китайцы различают пять видов активности человека, которые можно выразить следующими глаголами: двигаться, говорить, смотреть, слушать, размышлять. Как и всем цивилизованным народам, им были известны пять планет: Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. По древнекитайскому ритуалу различалось пять степеней владения: гун, хоу, бо, цзы, нань.
В китайской алхимической науке говорилось о пяти "сосудах", под которыми понимались пять видов существ, содержащих в себе пять элементов, превращение которых порождало оборотней. В легендарных историях постоянно фигурировало пять первых мудрецов: Баоси (Фу Си), Шэнь-Нун, Хуан-ди, Яо и Шунь (см. Сицы чжуань, Б2). К этим именам часто добавлялись еще две пятерки известных имен в различных комбинациях: Вэнь-ван, Чжоу-гун, Кун-цзы (Конфуций), Мэн-цзы, Сюнь-цзы, Фэй-цзы, Лао-цзы, Чжуан-цзы, Мо-цзы, Гуань-цзы. Знатоки китайской культуры могли бы существенно расширить этот список новыми пятизвенными рядами.
Желание что-либо спроецировать на фундаментальный пятизвенный ряд было настолько сильным, что многие авторы, писавшие на далекие от философии темы, использовали указанное деление. Например, военный трактат "Сунь-цзы" (IV в. до Р.Х.) начинается так:
Война — великое событие для государства, корень жизни и смерти, путь существования и гибели — это нужно понять. В ее основе лежит пять вещей: первое — дао, второе — небо, третье — земля, четвертое — полководец, пятое — закон. Дао — это когда достигают того, что мысли народа одинаковы с мыслями правителя, когда народ готов вместе с ним жить и не колеблясь за него умереть. Небо — это свет и мрак, холод и жар, смена времени. Земля — это далекое и близкое, ровное и неровное, узкое и широкое, смерть и жизнь. Полководец — это ум, беспристрастность, человеколюбие, мужество, строгость. Закон — это военный строй, командование и снабжение. Нет полководца, который бы не слыхал об этих пяти вещах, но побеждает тот, кто их как следует усвоит.[4, т. 1, с. 201 — 202].И все же у конфуцианцев подобная схема застывших форм из трех, пяти, восьми и т.д. элементов редко встречается в чистом виде. Свое "определенно-направленное мышление" (как выразился бы Юнг) они используют для "укрощения" вечно меняющегося потока жизненной энергии. Конфуцианец похож на птицелова, который пользуется своей "проецирующей" сеткой, чтобы не дать улететь неугомонной птице-шэнь (птице-духу). С помощью своей классификации он хочет как бы "заморозить" непрерывно меняющиеся формы природных стихий. Правильнее всего конфуцианство рассматривать как одну из двух граней восточного мироощущения, которое можно охарактеризовать одним китайским иероглифом — и, или одним русским словом — перемены. "И цзин" — это пустой сосуд китайского самосознания, который требуется еще наполнить живым содержанием. Наполнение должны делать не конфуцианцы, а их противная сторона. Здесь же можно говорить лишь об одностороннем максимально адаптированном конфуцианцами восточном мироощущении, которое выражено, например, в трех нижеприведенных новеллах Соу шэнь цзи ("Записки о поисках духов"). Они были подобраны классиком китайской словесности Гань Бао под рубрикой "О чем не говорил Конфуций". Однако элементы конфуцианского структурализма в выбранных нами (из 464-х) новеллах пусть слабо, но все же просматриваются.(VI, 102) Все странное и удивительное — это, видимо, проявление в вещах энергии и духа. Дух внутри приходит в смятение — вещь с наружи испытывает превращения. Форма и душа, дух и материальность находят свое осуществление как снаружи, так и внутри. Они берут начало в пяти стихиях <огонь, дерево, вода, земля, металл> и пронизывают пять возможностей человека <движение, речь, зрение, слух, мысль>. А поскольку стихии рассеиваются и сгущаются, поднимаются и опускаются, то их превращения приводят в движение тьму вещей. Когда же вникаешь в удачи и неудачи, то всегда можно судить, где пределы явлений.(VI, 103) <Из комментариев к "Древнейшим записям", к главе "Золотой шнур":> Тот, кто искусен в разъяснении воли Небес, непременно осуществит ее среди людей; тот, кто искусен разъяснять дела людей, непременно корень их находит в воле Небес.
Испокон веков Небеса установили четыре времени года, солнце и луна движутся чередой; стужа и жара сменяют друг друга. Когда Небеса спокойны, возникает дождь; когда Небеса гневны, возникает ветер. При рассеянии стихий возникает роса; при смешении стихий возникает туман; при их сгущении возникают иней и снег; при их застое возникают мокрицы и черви. Таковы неизменные расчеты Небес.
Люди наделены четырьмя конечностями и пятью внутренними органами <сердце, печень, почки, легкие, селезенка>. На одно пробуждение приходится один сон. Выдох и вдох есть смена направления воздушного потока; сущность и дух выражаются в уходе и приходе. Течение жизни проявляется в цветении и кровообращении; становление проявляется в дыхании и внешнем виде. Возникновение сопровождается звуками голоса. Таковы неизменные законы.
Если сбивается движение четырех времен года, если нарушается различие между стужей и жарой, — тогда пять орбит <пяти планет> растягиваются или сжимаются, звезды и планеты ошибаются в своих путях, солнце и луна стеснены и затмеваются, болиды и кометы летят потоками. Вот в чем опасность нарушений для Неба и Земли: если стужа и жара не вовремя, то появляется угроза иссушения Неба и Земли; если становятся торчком камни и вспучивается почва — это опухоли и наросты Неба и Земли; обрушивающиеся горы и проваливающаяся почва — нарывы и чирьи Неба и Земли; пронизывающий ветер и шквальные ливни — это мечущееся дыхание Неба и Земли; если не ниспадают потоки дождей, реки и канавы иссякают — это великое иссушение Неба и Земли.
(XII, 300) У Неба есть пять стихий. Они преобразуют и составляют все десять тысяч вещей. Стихия дерева, когда она чиста, — это гуманность. Стихия огня, когда она чиста, — это установления. Стихия металла, когда она чиста, — это долг. Стихия воды, когда она чиста, — это мудрость. Стихия земли, когда она чиста, — это мысль. Когда же все пять стихий очищены, они образуют достоинства совершенномудрого человека.
Стихия дерева, когда она грязна, — это слабость. Стихия огня, когда она грязна, — это развратность. Стихия металла, когда она грязна, — это распущенность. Стихия воды, когда она грязна, — это жадность. Стихия земли, когда она грязна, — это тупость. Когда же все пять стихий загрязнены, они делают народ низким. В Средних Землях много совершенномудрых людей — из-за слияния стихий, согласных между собой; в дальних краях много странных тварей — это порождение стихий, разобщенных между собой.
Кто, какую стихию усвоил, тот приобретает и соответствующий облик; кто, какой облик приобрел, тот получает и соответствующие свойства.
Вот почему питающиеся злаками обладают мудростью и утонченностью; питающийся травами умножают силу, но глупы; питающиеся листьями туты изготовляют шелк и порхают; питающиеся мясом отважны и свирепы; питающиеся землей бессмысленны и неутомимы; питающиеся испарениями понимают духов и многолетни; не питающиеся ничем бессмертны и святы.
Среди тварей с широкими поясницами нет самцов; среди тварей с тонкими поясницами нет самок. У кого нет самцов, те совокупляются через наружный покров; у кого нет самок, те производят потомство вне своего тела. Твари, проходящие три перерождения, осеменяются до спаривания; животные, любящие попарно, разделяются на женские и мужские особи.
Лишайники и мхи берут начало от высоких деревьев; длиннейшие лианы находят опору в грибной плесени. Деревья укрепляются в земле; ряска вырастает в воде. Птицы летают, опираются на пустоту; звери бегают, опираясь на материальное. Черви спасаются, укрывшись в земле; рыбы чувствуют себя спокойнее, нырнув в глубину. Корень, поднявшись к небу, породнятся с вершиной; корень, уйдя в землю, породнятся с низом; корень, пройдя времена года, сближается с тем, что по сторонам. — И в каждом случае он следует собственным свойствам.
Доживший до тысячи лет фазан уходит в море и становится устрицей; доживший до сотни лет воробей уходит в море и становится мидией; доживший до тысячи лет черепаха-юань научается говорить как человек; дожившая до тысячи лет лиса становится прямо и превращается в красавицу; дожившая до тысячи лет змея, разорвавшись, разрастается по частям; по дожившей до ста лет крысе можно гадать. — Таков у них у всех предел счета лет.
Солнце входит в весеннюю пору, и сокол превращается в горлинку; солнце входит в осеннюю пору, и горлинка превращается в сокола. — Таковы изменения по временам года. Вот почему гниющие травы порождают светляков; загнивший камыш порождает сверчков; рис порождает долгоносиков; пшеница порождает мотыльков. Рождаются ли из перьев крылья, оформляются ли в глазах зрачки, поселяются ли в сердце мудрость — это все подобно превращению незнания в знание, и при этом сменяются стихии. Когда же журавль превращается в сайгу или сверчок порождает креветку, они не утрачивают ни своей крови, ни своих стихий, но их внешний образ и внутренняя сущность испытывают превращения — явления подобного рода до конца понять невозможно.
Когда движение является следствием превращений — это указывает на то, что все идет как надо; если же все части перепутываются — это указывает на то, что вмешались какие-то колдовские силы. И потому, если низшие формы рождаются от высших, а высшие формы рождаются от низших — это указывает на то, что стихии движутся вспять. Если человек рождает зверя, а зверь рождает человека — это указывает на то, что стихии смешались. Если же мужчина превращается в женщину, а женщина превращается в мужчину — это указывает на то, что стихии последовательно сменяют друг друга... [3].
1. Конфуций. Я верю в древность / Сост., перевод и комм. И.И. Семененко. — М., 1995.
2. Алексеев В.М. Китайская литература. — М., 1978.
3. Гань Бао. Записки о поисках духов. — СПб, 1994.
4. Древнекитайская философия. Собр. текстов в 2-х томах. — М., 1973.
5. Кобзев А.И., Переломов Л.С. Конфуций / Китайская философия. Энциклопедический словарь. — М, 1994.
6. Карягин К.М. Конфуций Его жизнь и философская деятельность (Жизнь замечательных людей. Биографическая библиотека Ф. Павленкова — http://lib.rus.ec/).
7. Жизнеописание Конфуция (http://www.confuzio.ru/).
8. Конфуций. Беседы и суждения в переводах В. П. Васильева, П. С. Попова, В. А. Кривцова, И. И. Семененко, А. Е. Лукьянова (http://lunyu.ru/).
9. Кобзев А.И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. — М., 1994.
10. Еремеев В.Е. Символы и числа “Книги перемен”. 2-е изд., исп. и доп. М.: Ладомир, 2005.
( http://history.rsuh.ru/eremeev/index.htm )
11. Лурье Ф.М. Российская и мировая история в таблицах. — СПб., 1995.
|
|
